Одержимые бессмертием   ::   Симонова Мария

Какнет и особой нужды уточнять, что он в результате этого получил.

Не исключено, что камеры слежения на воротах не менялись примерно с тех достопамятных времен. Обитатель «люкса» принял бы такой пассаж за попытку сострить, но мне сейчас было не до шуток: здесь подобный подход был и вправду в порядке вещей. Что, однако, не давало нам права расслабиться.

— Уснули они там, что ли? — Я небрежно сплюнул себе под ноги, в сырую грунтовую кашу с влипшим прямо у моего ботинка маленьким рыжим листом. И откуда только взялся крохотный посланец осени на этом кладбище железобетона?.. Итак, здесь все-таки царила осень. Я до сих пор не уточнял, что за время года стоит в Москве-Ч33. Было понятно, что не зима: температура плюсовая. И только теперь — нечего сказать, вовремя — я ощутил до самых печенок, что больной воздух Родины, ее мокрая земля, нестираное небо, трухлявый бетон и ржавое железо, изъевшие ее плоть, — все пахнет осенью. Невеликое, в общем-то, открытие. Но настоящий лист, упавший с дерева?.. В крайнем случае, с куста?.. Да нет здесь никаких кустов, тем более деревьев. И, по-моему, никогда не было. Не растут они в колыбели человечества. Вообще. Наши первобытные предки выползли из моря и, как я думаю, возили рылами по грязи, пожирая ползучую тварь помельче, пока им это не обрыдло до рвоты, тогда они встали на ноги. И, с тех пор содрогаясь от одной мысли упасть в грязь, сделали ее символом унижения и позора, что, кстати, отражено в массе крылатых поговорок.