JК
Огненный столп :: Брэдбери Рэй Дуглас
Страница: 45 из 47Я Кот и Канарейка, Горилла и Нетопырь, я Дух отца Гамлета на стенах Эльсинора.
И это все – я. И все это будет сейчас сожжено. Когда я жил, все они тоже были еще живы. Когда я двигался, ненавидел, существовал – они существовали. Только я их помню. Я все, что осталось от них, но исчезнет сегодня. Сегодня мы сгорим все вместе: и По, и Бирс, и отец Гамлета. Нас уложат в огромный штабель и подожгут, как фейерверк в день Гая Фокса – с веселой пиротехникой, факелами, криками и прочим.
А какой мы поднимем крик! Мир будет свободен от нас, но уходя, мы еще скажем: на что похож мир, лишенный страха? Где таинственные фантазии загадочных времен? Куда исчезли угроза, страх, неуверенность? Все это пропало и никогда не вернется, сглаженное, разбитое и сожженное людьми из ракет и крематориев, уничтоженное и замазанное, замененное дверями, которые открываются и закрываются, огнями, которые зажигаются и гаснут, не вызывая страха. Если бы они хоть помнили, как жили когда-то, чем был для них праздник Всех Святых, кем был По и как мы гордились нашими темными фантазиями. Ну, дорогие друзья, тогда еще один глоток амонтильядо перед сожжением! Это все существует, но в последнем мозгу на земле. Сегодня умрет целый мир. Еще один глоток, умоляю!»
– Приехали, – сказал Макклайр.
Крематорий был ярко освещен. Играла тихая музыка. Макклайр вышел из жука, подошел к двери и открыл ее. Лэнтри просто лежал. Беспощадно логичные слова выпили из него жизнь.
И это все – я. И все это будет сейчас сожжено. Когда я жил, все они тоже были еще живы. Когда я двигался, ненавидел, существовал – они существовали. Только я их помню. Я все, что осталось от них, но исчезнет сегодня. Сегодня мы сгорим все вместе: и По, и Бирс, и отец Гамлета. Нас уложат в огромный штабель и подожгут, как фейерверк в день Гая Фокса – с веселой пиротехникой, факелами, криками и прочим.
А какой мы поднимем крик! Мир будет свободен от нас, но уходя, мы еще скажем: на что похож мир, лишенный страха? Где таинственные фантазии загадочных времен? Куда исчезли угроза, страх, неуверенность? Все это пропало и никогда не вернется, сглаженное, разбитое и сожженное людьми из ракет и крематориев, уничтоженное и замазанное, замененное дверями, которые открываются и закрываются, огнями, которые зажигаются и гаснут, не вызывая страха. Если бы они хоть помнили, как жили когда-то, чем был для них праздник Всех Святых, кем был По и как мы гордились нашими темными фантазиями. Ну, дорогие друзья, тогда еще один глоток амонтильядо перед сожжением! Это все существует, но в последнем мозгу на земле. Сегодня умрет целый мир. Еще один глоток, умоляю!»
– Приехали, – сказал Макклайр.
Крематорий был ярко освещен. Играла тихая музыка. Макклайр вышел из жука, подошел к двери и открыл ее. Лэнтри просто лежал. Беспощадно логичные слова выпили из него жизнь.