JК
Огненный волк :: Дворецкая Елизавета
Страница: 89 из 146Елова не знала, чья это изба, какая семья живет здесь и кого выберет рогатина, но этот человек, наделенный особым жизненным теплом, был уже совсем близко.
Дверь сама собой распахнулась. Открыв рты, домочадцы Лобана смотрели, как к ним входит священная рогатина, а за ней ведунья. Черный наконечник миновал самого Лобана, его жену Вмалу возле печки, Брезя на лавке у порога с непочиненной сетью в руках, обернулась к дочерям. Спорина и Милава застыли, держа на коленях шитье и подняв иголки.
И острие священной рогатины указало на Милаву.
Елова открыла глаза.
— Ты! — сказала она Милаве, и все в избе ахнули. — Тебя выбрала Оборотнева Смерть! На тебя будем упыря манить. В тебе жизнеогонь [65] особый, чистый и яркий, ты ему по вкусу придешься.
Вмала и Спорина запричитали, словно Милаву выбрали в жертву Ящеру [66] в засушливый год. Лобан и Брезь переглянулись, нахмурились. Им было страшно за дочь и сестру, но с ведуньей не поспоришь — ее устами говорят боги и предки.
— Да не бойтесь! — снисходительно утешила их Елова. — Оборотнева Смерть выбрала, она же и оборонит. Чуры не дадут такой ладной девке пропасть.
Когда Елова с рогатиной вышла, Брезь подсел к Милаве и обнял ее.
— Не бойся! Он тебя не тронет, — утешал он побледневшую сестру. — Я сам с мужиками попрошусь и тебя в обиду не дам.
— Я не боюсь, — нетвердо ответила Милава. Она очень боялась, но хотела успокоить родичей. — Ведь кому-то же надо… И Бебря, и Оборотнева Смерть… Я не боюсь…
— Потому она и оборотню чуроборскому приглянулась! — сказала Спорина. — Видать, она всей нежити по вкусу.
Дверь сама собой распахнулась. Открыв рты, домочадцы Лобана смотрели, как к ним входит священная рогатина, а за ней ведунья. Черный наконечник миновал самого Лобана, его жену Вмалу возле печки, Брезя на лавке у порога с непочиненной сетью в руках, обернулась к дочерям. Спорина и Милава застыли, держа на коленях шитье и подняв иголки.
И острие священной рогатины указало на Милаву.
Елова открыла глаза.
— Ты! — сказала она Милаве, и все в избе ахнули. — Тебя выбрала Оборотнева Смерть! На тебя будем упыря манить. В тебе жизнеогонь [65] особый, чистый и яркий, ты ему по вкусу придешься.
Вмала и Спорина запричитали, словно Милаву выбрали в жертву Ящеру [66] в засушливый год. Лобан и Брезь переглянулись, нахмурились. Им было страшно за дочь и сестру, но с ведуньей не поспоришь — ее устами говорят боги и предки.
— Да не бойтесь! — снисходительно утешила их Елова. — Оборотнева Смерть выбрала, она же и оборонит. Чуры не дадут такой ладной девке пропасть.
Когда Елова с рогатиной вышла, Брезь подсел к Милаве и обнял ее.
— Не бойся! Он тебя не тронет, — утешал он побледневшую сестру. — Я сам с мужиками попрошусь и тебя в обиду не дам.
— Я не боюсь, — нетвердо ответила Милава. Она очень боялась, но хотела успокоить родичей. — Ведь кому-то же надо… И Бебря, и Оборотнева Смерть… Я не боюсь…
— Потому она и оборотню чуроборскому приглянулась! — сказала Спорина. — Видать, она всей нежити по вкусу.