Огонь и сера   ::   Чайлд Линкольн

На панели с внутренней стороны замигал красный светодиод: система давала всего тридцать секунд, и Агнес поторопилась войти. Как-то раз, переволновавшись и промешкав, она не успела ввести код, и тогда рев сигнализации перебудил полгородка. Примчались аж три патрульные машины и злой как черт мистер Джереми.

Агнес нажала последнюю кнопку, лампочка на панели загорелась зеленым, и домработница облегченно вздохнула. Закрыв ворота и быстро перекрестившись, она ступила на выложенную плитами извилистую тропинку, ведущую к дому. Пухлая, с короткими ногами Агнес, вооружившись четками, очень медленно пошла по дорожке, бормоча «Отче наш», «Аве Мария» и «Славься». Прочитав молитвы по десять раз, она снова перекрестилась. Еще бы, ведь это жилище Гроува.

А дом-то – не дом, а великанище! Щурит желтый глаз-окошко, почитай, что облизывается. В сером небе над ним кружат чайки, неймется крикуньям.

Агнес остановилась. Странно, раньше на чердаке свет не включали. И что бы мистеру Джереми делать там в семь часов? Спал бы себе до полудня, как всегда. Так и Агнес сподручнее. Бывает, хозяин, ходит за ней и бросает окурки – будто нарочно в местах, где она только-только прошлась шваброй. Стоит ей прибраться на кухне, в раковине сразу же вырастают горы немытой посуды. К тому же Гроув постоянно ругается, даже оставаясь наедине с собой. Облив кого-нибудь грязью, ему обязательно надо рассмеяться, и его хохот режет слух, как тупой ржавый нож. Иногда этот человек, пропахший сигаретами и бренди, принимает у себя содомитов.