JК
Огонь и сера :: Чайлд Линкольн
Страница: 8 из 116Глядя, как удлиняется серо-стальной объектив, сержант невольно подумал: «Таким только слоних иметь».
Он накрыл камеру ладонью и мирно произнес:
– Давайте отсюда.
– Ладно вам, офицер. Ну пожалуйста...
С людьми, которые просто делали свою работу – будь они хоть трижды из прессы, – сержант всегда обходился вежливо, а потому просто сказал:
– Не хотелось бы конфисковывать у вас пленку.
Отойдя на несколько шагов, фотограф воровато щелкнул фотоаппаратом и бросился наутек.
Возвращаясь к дому, сержант почувствовал, как ветер разносит странный запах отработанных хлопушек и фейерверков.
Лейтенант в окружении репортеров наслаждался звездным часом. Такая возможность – выборы не за горами и шеф в отпуске, – грех не воспользоваться. Лучшего шанса высунуться и придумать нельзя, разве только убить кого-то самому.
Чтобы не мешать экспертам, сержант пошел в обход.
У пруда с утками, где он собирался срезать дорогу, одинокий турист в «гавайке», гигантских мешковатых шортах и солнцезащитных очках крошил в воду хлеб. Чудо в перьях. Октябрь месяц, а он вырядился так, будто навсегда застрял в первом дне лета, пережив прежде лет десять сплошных снегопадов и бурь.
Если к репортерам сержант относился терпимо, то заезжие искатели приключений вызывали у него исключительно ненависть и отвращение.
– Эй, вы!
Турист обернулся.
Он накрыл камеру ладонью и мирно произнес:
– Давайте отсюда.
– Ладно вам, офицер. Ну пожалуйста...
С людьми, которые просто делали свою работу – будь они хоть трижды из прессы, – сержант всегда обходился вежливо, а потому просто сказал:
– Не хотелось бы конфисковывать у вас пленку.
Отойдя на несколько шагов, фотограф воровато щелкнул фотоаппаратом и бросился наутек.
Возвращаясь к дому, сержант почувствовал, как ветер разносит странный запах отработанных хлопушек и фейерверков.
Лейтенант в окружении репортеров наслаждался звездным часом. Такая возможность – выборы не за горами и шеф в отпуске, – грех не воспользоваться. Лучшего шанса высунуться и придумать нельзя, разве только убить кого-то самому.
Чтобы не мешать экспертам, сержант пошел в обход.
У пруда с утками, где он собирался срезать дорогу, одинокий турист в «гавайке», гигантских мешковатых шортах и солнцезащитных очках крошил в воду хлеб. Чудо в перьях. Октябрь месяц, а он вырядился так, будто навсегда застрял в первом дне лета, пережив прежде лет десять сплошных снегопадов и бурь.
Если к репортерам сержант относился терпимо, то заезжие искатели приключений вызывали у него исключительно ненависть и отвращение.
– Эй, вы!
Турист обернулся.