JК
Огромный черный корабль :: Березин Федор
Страница: 22 из 129Загорелся красный плафон на стене. Радлиф Toy заставил себя приподнять веки, он все еще ритмично покачивал головой в такт с некоей слышимой только ему музыкой сфер.
—Маарми, — позвал он дочь, — сделай милость — открой. Но она уже была в комнате, высокая красавица в ниспадающей ниже колен тунике, так похожая на мать, которую Маарми не помнит.
—Прибыл Лумис, папа. А ты опять, я вижу, нацепил на голову эту мерзость? Я когда-нибудь ее уничтожу. Сколько раз я тебя просила держаться. Если тебе плохо, ты что, не мог меня позвать, я сплю чутко. Поговорили бы о чем-нибудь, отвлеклись. — Она неслышно (ступни утонули в рыжей шкуре меразодонта, крупного хищника, вымершего уже при жизни Старика) приблизилась к креслу, похожему на полусферу.
—Все, все, дорогая, — он поднялся, — уже снимаю.
«Ой, молодость, что она может понимать?» — проворчал он про себя. Дочь уже помогала ему стаскивать с черепа провода.
—Маарми, ты же знаешь, мне это необходимо, чтобы восстановить душевное равновесие, иначе я не смогу работать.
—Брось, это нужно, но не в таких дозах. — Она подбросила пучок проводов.
Снова раздался звонок.
—Все, успокойся. Иди, открой наконец, нельзя же держать гостя в прихожей.
Когда Лумис шагнул в комнату, следы наркотического сеанса были тщательно убраны.
—Пусть боги будут благосклонны к хозяину дома! — Гость поднял растопыренную ладонь над головой.
—Маарми, — позвал он дочь, — сделай милость — открой. Но она уже была в комнате, высокая красавица в ниспадающей ниже колен тунике, так похожая на мать, которую Маарми не помнит.
—Прибыл Лумис, папа. А ты опять, я вижу, нацепил на голову эту мерзость? Я когда-нибудь ее уничтожу. Сколько раз я тебя просила держаться. Если тебе плохо, ты что, не мог меня позвать, я сплю чутко. Поговорили бы о чем-нибудь, отвлеклись. — Она неслышно (ступни утонули в рыжей шкуре меразодонта, крупного хищника, вымершего уже при жизни Старика) приблизилась к креслу, похожему на полусферу.
—Все, все, дорогая, — он поднялся, — уже снимаю.
«Ой, молодость, что она может понимать?» — проворчал он про себя. Дочь уже помогала ему стаскивать с черепа провода.
—Маарми, ты же знаешь, мне это необходимо, чтобы восстановить душевное равновесие, иначе я не смогу работать.
—Брось, это нужно, но не в таких дозах. — Она подбросила пучок проводов.
Снова раздался звонок.
—Все, успокойся. Иди, открой наконец, нельзя же держать гостя в прихожей.
Когда Лумис шагнул в комнату, следы наркотического сеанса были тщательно убраны.
—Пусть боги будут благосклонны к хозяину дома! — Гость поднял растопыренную ладонь над головой.