Оксидженс   ::   Гросс Павел

В углах клочьями свисала паутина, единственное окно было замазано белой краской, а на полках была свалена грудами немытая посуда. Деревянный стол покрывал толстенный слой жира. Данна, едва сдерживаясь, уселась на колченогий стул. Сэмьюэль и Блэнк уселись напротив. Хозяин ранчо улыбнулся, видимо для того, чтобы гостья стала чувствовать себя уютнее в этом сумрачном пристанище бывших американских героев. Сэмьюэль потянулся к соседнему столу и взял с него почерневшую от копоти алюминиевую кастрюльку. Он осторожно открыл крышку… Скалли привстала, и чуть было не потеряла сознание от вида ужина… А на ужин, на "Ранчо старого Блэнка" сегодня подавали густое, словно желе коричневое варево. Внезапно Данну посетила странная мысль: "Это желе, кажется живым! Странно, - она еще раз заглянула внутрь кастрюльки, - оно ш-е-в-е-л-и-т-с-я! Тьфу-у, гадость-то, какая!"

От варева шел густой пар. На стенках кастрюльки была заметна серая пена с вкрапленными в нее серебристыми паутинками. Сэмьюэль смачно облизнул губы и опустил в варево большую ложку. Через мгновение на тарелке, предназначавшейся Данне, лежала "живая, постоянно шевелящаяся лепешка". От нее исходил "незабываемый аромат" чем-то напоминающий запах в общественном туалете. Когда еда "отдыхала" в тарелках хозяев, Сэмьюэль собирался начать есть, и тут…

- Сэм, - в голосе Блэнка звучали командирские нотки, - у нас же гостья! Давай помолимся перед едой! Кстати, молись, как положено - не нужно натужно напевать про себя слова: "Ви-а-а э-э эн де елоу сумбарин.