Лев в долине   ::   Питерс Элизабет

– Именно за глупость я тебя и люблю, дражайшая моя Пибоди. Тем более что глупость случается очень редко – если под глупостью ты подразумеваешь ласку и уступчивость, робость и пугливость...

– Прекрати, Эмерсон! – Я перехватила его руку. – Я вовсе не пуглива. Просто мне приснился необычный сон.

– Тоже редкое событие. Рассказывай!

– Будто я нахожусь в незнакомой комнате с роскошным убранством: шелковые гардины на окнах, мягкий диван с парчовыми подушками, драгоценные ковры, журчащий фонтан... Низенький столик из слоновой кости, инкрустированный жемчугом, на нем поднос с фруктами и винами, серебряные кубки и хрустальные бокалы. Тишину в комнате нарушает только плеск воды в фонтане...

Я лежу на диване. Мне кажется, что я бодрствую, роскошь убранства изумляет меня так сильно, словно это не сон, а реальность. Мой взгляд привлекает расшитая занавеска с бахромой, скрывающая дверь. Не знаю, как я догадалась о двери, – сон есть сон. Что-то или кто-то приближается ко мне, дверь вот-вот откроется, занавеска отодвинется – и я увижу...

– Продолжай, Пибоди!

– В этот момент я проснулась, вся в холодном поту, дрожа от ужаса. Ты ведь знаешь, дорогой, с каким недоверием я отношусь к россказням о вещих снах, но мне почему-то кажется, что этот полон глубокого смысла...

Лица Эмерсона мне было не разглядеть, но мышцы его напряглись.

– Ты уверена, что испытала именно ужас, а не другое чувство?

– Что за странный вопрос, Эмерсон!

– Так ведь и сон странный.