Анук, mon amour...   ::   Платова Виктория

«Сонья», как говорит этот чертов коротышка Дидье. Интересно, зачем она здесь, ведь нам с коротышкой не нужен переводчик. К тому же я соскучился по французскому языку, его ничего не может испортить, даже растущие вкривь и вкось зубы Дидье, аккуратно, с двух концов надкусывающие каждое слово.

Зачем она здесь?

И почему ее лицо кажется мне смутно знакомым? Неужели все дело в азиатском разрезе глаз?.. В нашу первую встречу я не обратил на это внимания, я был слишком занят липкой бланшаровской паутиной, набившейся мне в рот. Но сейчас я точно могу сказать – она определенно на кого-то похожа.

На Лилу, манекенщицу из моей юности, севшую в чей-то «Порше», чтобы умереть? На Лулу, подружку Маджонга? Или на кого-то еще? На кого-то еще, так будет вернее. Через секунду из темной, покрытой бликами воды прошлого, ко мне приходит еще одно имя.

О-Сими.

О-Сими, карманная японка, фотографировавшаяся со мной на речном кораблике. О-Сими, подруга Омацу, О-Сими, почти забытая мной. Вот откуда блики – вся Сена была в разноцветных бликах, и О-Сими очень не нравилась Линн. Линн давно уже нет, но мне не хочется об этом вспоминать, как и обо всем остальном. Прежде всего – об улитках, я так и не нашел в себе силы, чтобы с ними расправиться. В моем доме в Музайя, набитом вещами доме, нет никаких улиток. Вот только иногда, глубокой ночью, мне слышится их призывное «Крэк, крэк, крэк», и я знаю, что обычно следует за этим.