Орфей и Ника (Око силы 2-3)   ::   Валентинов Андрей

Конечно, страх можно было уловить, но все же подпольщик почему-то надеялся выйти из этой комнаты победителем. Лишь однажды Сергей почувствовал слабину, но разговор благополучно миновал этот риф... - Значит, вы спасаете людей... Что я слышу, Николай Андреевич! Бывший комиссар Стальной дивизии впадает во внеклассовый гуманизм! И давно это у вас? - Вам что, действительно интересно? Николай Андреевич не скрывал своей иронии. Да, похоже, основное уже сказано, и теперь шел арьергардный бой. - Представьте себе, интересно. Давно хочу понять, почему вы и такие, как вы, - Смирнов, Ломинадзе, тот же ваш Рютин - выступаете против политики партии... - Мы не выступаем против политики партии. - Ах да, вы лишь против некоторых крайностей... Не надо! Вы что, думаете, можно построить какой-нибудь другой социализм? Хороший? Без применения наших методов, которые вам так не нравятся? - Да. Без коллективизации, лагерей и Ежова. Теперь Сергей уже не обращал внимания ни на тон, ни на эмоции, вслушиваясь в каждое слово. Вот, значит, в чем дело! А ведь и Рютин, и Смирнов были обвинены в шпионаже и вредительстве! Выходит, дело было совсем в другом? - Хорошая формула! А что вы думали во время Гражданской? Скольких вы тогда уложили? Где был ваш гуманизм, Николай Андреевич? Что, лагеря изобрел Ежов? Или вы не ставили к стенке заложников в восемнадцатом? Или тогда вам это нравилось? - Нет. Не нравилось. Мы надеялись, что эта кровь - последняя, иначе незачем было все начинать. И мы думали, что гильотина останется сухой! - Ах вот как!..