JК
Ошибка создателя (сборник) :: Колупаев Виктор
Страница: 5 из 73Помнят читатели л такие книги, как "Восстание ангелов" Анатоля Франса, его же "Остров пингвинов", "Янки при дворе короля Артура" Марка Твена или"Войну с саламандрами" Карела Чапека. Обличающая их сила в том, что обыденное, привычное соприкасается с неожиданным (фантастическим!) и от этого становится особенно выпуклым.
Использование фантастического допущения как литературный прием предполагает полную неправдоподобность этого допущения (скажем, движение во времени назад в нарушение закона причинности, невидимость материального тела, отрыв от Земли материка и т. п.).
Читатель поверит в происходящее, если писатель, подобно Уэллсу, Марку Твену или Гоголю, достоверно покажет среду, в которой живет и действует его герой, узнает в нем близкого ему современника с его привлекательными или отталкивающими чертами.
Секрет здесь в том, что фантастическая литература попадает под действие общих законов литературы, призванной отражать жизнь.
Но фантастическая литература делает это зеркало «волшебным», увеличивающим, показывающим то, что в обычном зеркале незаметно.
Обязателен ли элемент предвидения для научно-фантастической литературы? Должны ли современные фантасты стремиться к «поучению» деятелей науки? Думаю, что нет. У литературы свои задачи, отличные от науки. Но попутно иной раз ученый и может найти в литературном произведении нечто ценное для него, поскольку произведение это, как мы уже говорили, отражает жизнь, по крайней мере, в угаданных тенденциях развития и чаяниях.
Использование фантастического допущения как литературный прием предполагает полную неправдоподобность этого допущения (скажем, движение во времени назад в нарушение закона причинности, невидимость материального тела, отрыв от Земли материка и т. п.).
Читатель поверит в происходящее, если писатель, подобно Уэллсу, Марку Твену или Гоголю, достоверно покажет среду, в которой живет и действует его герой, узнает в нем близкого ему современника с его привлекательными или отталкивающими чертами.
Секрет здесь в том, что фантастическая литература попадает под действие общих законов литературы, призванной отражать жизнь.
Но фантастическая литература делает это зеркало «волшебным», увеличивающим, показывающим то, что в обычном зеркале незаметно.
Обязателен ли элемент предвидения для научно-фантастической литературы? Должны ли современные фантасты стремиться к «поучению» деятелей науки? Думаю, что нет. У литературы свои задачи, отличные от науки. Но попутно иной раз ученый и может найти в литературном произведении нечто ценное для него, поскольку произведение это, как мы уже говорили, отражает жизнь, по крайней мере, в угаданных тенденциях развития и чаяниях.