Острее шпаги (Клокочущая пустота, Гиганты - 1)   ::   Казанцев Александр

Моряк и буржуа, только что так громко спорившие, стараясь перекричать друг друга, теперь надолго смолкли, как бы состязаясь в разгадывании удивительной задачи, пока наконец моряк первым не обрел дар слова и не начал выражаться высоким стилем знатных господ, бог знает где научившись этому, притом жалостным, но по-прежнему хриплым голосом:

- Его светлости господину высокородному офицеру угодно посмеяться над бедным моряком, который слабее в искусстве счета, чем ученые господа, но он хорошо считает до трех, а потому знает, сколько у него сварливых жен, а уж кучу детей пересчитать не может, хотя знает, что их надо кормить, поить, одевать, наряжать и украшать серьгами и кольцами, что стоит никак не менее тысячи пистолей.

- Я же сказал, любезный, что ты получишь их, а вы, почтенный метр, не истратите больше того, что хотели.

- Но как?

- Как? - воззрились на офицера оба спорщика.

Внезапно в разговор вступил подошедший Пьер Ферма, бакалавр:

- Это не так трудно определить. Вероятно, господин офицер имеет в виду, что на фелюге отправимся не только мы с отцом, но и он со своим слугой, а шкипер не только переправит нас в Александрию, но и доставит обратно в Тулон. Половину же расходов, очевидно, господин офицер намерен принять на себя.

- Ах вот как! Слава святому Доминику! - обрадовался второй консул. Как же, Пьер, ты додумался до решения, столь же неожиданно простого, как и удачного?

- Прежде всего, потому, что оно принадлежит не мне, а господину офицеру, чей слуга признался мне, что отыскивает попутчиков своему господину. Остальное - дело арифметики.

- Я счастлив буду иметь такого попутчика, как его светлость! обрадованно воскликнул метр Доминик Ферма.

- О нет, нет! - поморщился офицер. - Я не граф и уж тем более не герцог, чтобы обращаться ко мне как к светлости. - И, обернувшись к Пьеру Ферма, поклонился и неразборчиво назвал свое имя, потом снова обратился к Ферма-отцу: - Я служу его величеству королю и его высокопреосвященству кардиналу.

- Ниспошли господь успеха им во всех их мудрых делах, и его величеству и его преосвященству, а также и вам, сударь, за то, что вы так блистательно решили, казалось бы, неразрешимую задачу.