Остров погибших кораблей   ::   Беляев Александр Романович

– Вы полагаете? Эта цепочка еще не убедила вас? – и сыщик потрогал легкую, но прочную цепь, которой Гатлинг был прикован за левую руку к металлическому стержню койки.

– Вы наивны, как многие гениальные люди. Разве цепи – логическое доказательство? Впрочем, не будем вдаваться в философию.

– И возобновим игру. Я требую реванша, – докончил Симпкинс.

– Едва ли это удастся нам. Качка усиливается и может смешать фигуры, прежде чем мы кончим игру.

– Это как прикажете понимать, тоже в переносном смысле? – спросил Симпкинс, расставляя фигуры.

– Как вам будет угодно.

– Да, качает основательно, – и он сделал ход.

В каюте было душно и жарко. Она помещалась ниже ватерлинии, недалеко от машинного отделения, которое, как мощное сердце, сотрясало стены ближних кают и наполняло их ритмическим шумом. Игроки погрузились в молчание, стараясь сохранить равновесие шахматной доски.

Качка усиливалась. Буря разыгрывалась не на шутку. Пароход ложился на левый бок, медленно поднимался. Опять… Еще… Как пьяный…

Шахматы полетели. Симпкинс упал на пол. Гатлинга удержала цепь, но она больно рванула его руку у кисти, где был «браслет».

Симпкинс выругался и уселся на полу.

– Здесь устойчивей, знаете, Гатлинг, мне нехорошо… того… морская болезнь. Никогда я еще не переносил такой дьявольской качки. Я лягу. Но… вы не сбежите, если мне станет худо?

– Непременно, – ответил Гатлинг, укладываясь на койке. – Порву цепочку и сбегу… брошусь в волны.