JК
Ликвидатор паханов :: Колычев Владимир
Страница: 71 из 526Рука у него твердая, глаз острый и терпеливый, и чутье у него волчье. Хоть самого президента ему заказывай, исполнит.
В девятнадцать его на зону по валютной статье зачалили. На художника он учился, деньги ему нужны были. А приятели подсказали ему самый верный путь к ним. Вот валютой и занялся. И так дело хорошо пошло, что об училище художественном и думать забыл. Потом его повязали.
Лопухнулся он еще в следственном изоляторе, в карты на «просто так» сыграл. И проиграл. Задницу свою, оказалось, проиграл. Ночью его мужик один опустить должен был. Но в петушиных углах он пропасть не захотел. Пришлось своему «хозяину» шею свернуть. Парень он крепкий, занимался карате шесть лет. Зауважали его после этого. Только Лопухом называть не перестали. Лопух, Лопух... Да ладно, сам-то он знает, что не лопух.
«Гладиатором», исполнителем воровских приговоров, он еще на зоне стал. Много крови к его рукам прилипло. После освобождения продолжал убивать. До Бурлака в двух группировках спецом по мокрым делам подвизался. И авторитетов мочил, и коммерсантов. Серьезные дела ему поручали. И не раз хотели убрать. Слишком много он знал. Но у него звериное чутье. Он вовремя чует опасность. И сдергивает. Пермь, Волгоград, теперь вот Питер. А скоро в Москву уедет. Там найдет себе применение.
Пора уходить от Бурлака. Опасностью от него, как дерьмом из параши, разить стало. Неделей раньше он козла левого замочил. Мелочное дело. Уже тогда стоило задуматься. Что-то часто Бурлака оскорблять стали.
В девятнадцать его на зону по валютной статье зачалили. На художника он учился, деньги ему нужны были. А приятели подсказали ему самый верный путь к ним. Вот валютой и занялся. И так дело хорошо пошло, что об училище художественном и думать забыл. Потом его повязали.
Лопухнулся он еще в следственном изоляторе, в карты на «просто так» сыграл. И проиграл. Задницу свою, оказалось, проиграл. Ночью его мужик один опустить должен был. Но в петушиных углах он пропасть не захотел. Пришлось своему «хозяину» шею свернуть. Парень он крепкий, занимался карате шесть лет. Зауважали его после этого. Только Лопухом называть не перестали. Лопух, Лопух... Да ладно, сам-то он знает, что не лопух.
«Гладиатором», исполнителем воровских приговоров, он еще на зоне стал. Много крови к его рукам прилипло. После освобождения продолжал убивать. До Бурлака в двух группировках спецом по мокрым делам подвизался. И авторитетов мочил, и коммерсантов. Серьезные дела ему поручали. И не раз хотели убрать. Слишком много он знал. Но у него звериное чутье. Он вовремя чует опасность. И сдергивает. Пермь, Волгоград, теперь вот Питер. А скоро в Москву уедет. Там найдет себе применение.
Пора уходить от Бурлака. Опасностью от него, как дерьмом из параши, разить стало. Неделей раньше он козла левого замочил. Мелочное дело. Уже тогда стоило задуматься. Что-то часто Бурлака оскорблять стали.