Отчет 00 Жил (как-то) старик без старухи...   ::   Связов Евгений

Мужчиной, то есть существом, которому нельзя врать, плакать, когда порют, капризничать, не ложиться спать вовремя, и много чего другого, быть не хотелось, и это нежелание мешало отдаться апатии целиком и безраздельно.

Я горько вздохнул.

Охолодив кожу спины, шелестнул ответный вздох, а потом Джейн тихонько прошептала:

– Ну за что ты меня?

Краешком внимания отметив, что она не сообщила именно чего я ее, я привычно выкинул вопрос из сферы внимания, как всегда ожидая, что затылочная сущность ответит что-нибудь типа «Было бы за что – давно схватил бы и трахнул».

Потом я понял, что сущности за затылком нет.

Потом я понял, что теперь она – кусок меня, которым я могу управлять, и за все хамство которого бить будут меня. До смерти.

Ощущение, что меня заставили управлять чем-то, чем я управлять не в состоянии, и процесс уже идет, стало последней порцией эмоций, недополученной мною с момента пробуждения.

Я внезапно потерял способность пытать себя эмоциями, этой вонью руин семейных отношений и надежд на собственный брак, и на меня снизошел непередаваемый кайф ощущений, испытываемых кирпичом в полете с двадцатиэтажки.

Тело, повинуясь легким, как перышко, желаниям, перетекло в стоячее положение. Я посмотрел на Джейн, приютившую свою тяжелую депрессию и себя в угол комнаты и, вспомнив ее вопрос, направил ее легкое дуновение извинения:

– Структор, сэр, прошу меня простить. Я – зеркало, что отражает все, что не может принять.