JК
Отряд :: Евтушенко Алексей Анатольевич
Страница: 28 из 91Рядом с ним заворочался ефрейтор Карл Хейниц, а чуть дальше приподнялась над полом ярко-рыжая шевелюра рядового Курта Шнайдера.
Разведчики начали приходить в себя.
Лейтенанту Велге снился яркий и удивительный сон.
В этом сне война давно закончилась. Она закончилась так давно, что было совершенно неважно, кто по-бедил. Вернее, не так. Это было важно для него лично, но он знал, что это уже несущественно для всего остального мира. А ближайший окружающий его мир в этом сне состоял из дощатой тенистой веранды, выходящей прямо в чудесной красоты слегка запущенный летний сад. На веранде стоял обширный овальный стол, застеленный белоснежной льняной скатертью, и он, лейте-нант Александр Велга, сидел за этим столом в тренировочных штанах, майке и тапочках на босу ногу. Справа от него на столе возвышался большой, до блеска начищенный самовар, слева – объемистая хрустальная ваза с вишневым вареньем, прямо перед ним дымилась горячим ароматным чаем белая чашка на блюдце, а напро-тив… Что за нелепица! Напротив сидел, развалясь, на таком же венском стуле, как и у него, какой-то долговязый белобрысый немец в ненавистном серо-зеленом мундире с погонами обер-лейтенанта. Мундир был изрядно подран во многих местах. Лицо немца постоянно и неуловимо менялось, и Велга все никак не мог отчетливо разглядеть его черты.
Разведчики начали приходить в себя.
Лейтенанту Велге снился яркий и удивительный сон.
В этом сне война давно закончилась. Она закончилась так давно, что было совершенно неважно, кто по-бедил. Вернее, не так. Это было важно для него лично, но он знал, что это уже несущественно для всего остального мира. А ближайший окружающий его мир в этом сне состоял из дощатой тенистой веранды, выходящей прямо в чудесной красоты слегка запущенный летний сад. На веранде стоял обширный овальный стол, застеленный белоснежной льняной скатертью, и он, лейте-нант Александр Велга, сидел за этим столом в тренировочных штанах, майке и тапочках на босу ногу. Справа от него на столе возвышался большой, до блеска начищенный самовар, слева – объемистая хрустальная ваза с вишневым вареньем, прямо перед ним дымилась горячим ароматным чаем белая чашка на блюдце, а напро-тив… Что за нелепица! Напротив сидел, развалясь, на таком же венском стуле, как и у него, какой-то долговязый белобрысый немец в ненавистном серо-зеленом мундире с погонами обер-лейтенанта. Мундир был изрядно подран во многих местах. Лицо немца постоянно и неуловимо менялось, и Велга все никак не мог отчетливо разглядеть его черты.