JК
Охота на ведьму :: Харитонова Алёна
Страница: 4 из 689 – С этими словами женщина снова склонилась над Барузом. Перед носом зеркальщика всколыхнулась невероятных размеров грудь с массивным серебряным медальоном. – Я тебе скажу по секрету, – вполголоса начала Клотильда, приблизившись к уху посетителя, – живёт у меня постоялец, явно из ЭТИХ… И никуда не торопится, чувство такое, будто выжидает чего-то…
Баруз закатил глаза и хлопнул кружкой об стойку:
– Да брось, Клотильда, везде тебе мерещится колдовской заговор! Говорю же, ищут твои маги место потеплее, только и всего.
– И правильно мерещится. Ты ещё вспомнишь мои слова, когда эти колдуны натворят дел. – Хозяйка, снова начала остервенело натирать поднос. – Мой покойный муж всегда говорил: «Настанет время, все эти маги передерутся и тогда, таким, как мы с тобой, Клотильда, простым смертным, ой, как не поздоровится».
Зеркальщик только рукой махнул.
Допив пиво, Баруз ещё немного поболтал с Клотильдой о последних городских новостях, их было не так уж и много – в королевской оранжерее погибла редкая птица, а в соседнем пределе сожгли на костре ведьму за то, что по зловредности наслала мор на несколько деревень. Посудачив о том, о сём, зеркальщик раскланялся.
Оставив на стойке пару медных монет, Баруз вышел на улицу. Удушающий зной накатил на него, и палящее солнце ослепило после полумрака таверны. День был ясный и безоблачный.
Баруз закатил глаза и хлопнул кружкой об стойку:
– Да брось, Клотильда, везде тебе мерещится колдовской заговор! Говорю же, ищут твои маги место потеплее, только и всего.
– И правильно мерещится. Ты ещё вспомнишь мои слова, когда эти колдуны натворят дел. – Хозяйка, снова начала остервенело натирать поднос. – Мой покойный муж всегда говорил: «Настанет время, все эти маги передерутся и тогда, таким, как мы с тобой, Клотильда, простым смертным, ой, как не поздоровится».
Зеркальщик только рукой махнул.
Допив пиво, Баруз ещё немного поболтал с Клотильдой о последних городских новостях, их было не так уж и много – в королевской оранжерее погибла редкая птица, а в соседнем пределе сожгли на костре ведьму за то, что по зловредности наслала мор на несколько деревень. Посудачив о том, о сём, зеркальщик раскланялся.
Оставив на стойке пару медных монет, Баруз вышел на улицу. Удушающий зной накатил на него, и палящее солнце ослепило после полумрака таверны. День был ясный и безоблачный.