JК
Охотник за смертью: Судьба :: Грин Саймон
Страница: 70 из 133Легкие, быстрые и уверенные движения подчинялись замысловатому алгоритму, понять который Хэйзел не могла. Ясно было лишь то, что эти движения подчинялись потокам пронизывавшей помещение энергии.
Сама она стояла в стороне, крепко удерживаемая за руки двумя безголовыми стражами Ламента, и не предпринимала ни малейших попыток вырваться. И Скур, и Ламент, едва войдя в помещение, тут же, словно против своей воли, включились в танец. Сейчас она уже с трудом выделяла их среди множества гибких, как ивовые прутья, альбиносов, кружившихся на серых каменных плитах. Музыки не было, лишь шарканье ног и быстрое, учащенное дыхание. Распахнутые глаза танцующих остекленели, словно Кровавых Наездников целиком поглотила некая беззвучная, но неодолимо влекущая песнь сирены. Хэйзел сосредоточилась на каменном монолите, ожидая, что он, как предполагал Скур, усилит ее силы. Но тщетно. Камень оставался мертвым: он никак не откликался на ее присутствие и не вызывал никакого отклика в ней.
Из каменного пола поднялись человеческие руки, сжимающие факелы. Пространство вокруг камня осветилось, но сам зал был слишком велик, чтобы стали видны его утопавшие в тенях стены. Если они вообще были. Поскольку потолок тоже терялся во мраке, создавалось впечатление, будто все происходит на огромной открытой площадке. Повсюду, на равных расстояниях один от другого, находились пьедесталы, увенчанные отсеченными человеческими головами со вскрытыми черепными коробками и обнаженными мозгами. Они исполняли роль компьютерных терминалов.
Сама она стояла в стороне, крепко удерживаемая за руки двумя безголовыми стражами Ламента, и не предпринимала ни малейших попыток вырваться. И Скур, и Ламент, едва войдя в помещение, тут же, словно против своей воли, включились в танец. Сейчас она уже с трудом выделяла их среди множества гибких, как ивовые прутья, альбиносов, кружившихся на серых каменных плитах. Музыки не было, лишь шарканье ног и быстрое, учащенное дыхание. Распахнутые глаза танцующих остекленели, словно Кровавых Наездников целиком поглотила некая беззвучная, но неодолимо влекущая песнь сирены. Хэйзел сосредоточилась на каменном монолите, ожидая, что он, как предполагал Скур, усилит ее силы. Но тщетно. Камень оставался мертвым: он никак не откликался на ее присутствие и не вызывал никакого отклика в ней.
Из каменного пола поднялись человеческие руки, сжимающие факелы. Пространство вокруг камня осветилось, но сам зал был слишком велик, чтобы стали видны его утопавшие в тенях стены. Если они вообще были. Поскольку потолок тоже терялся во мраке, создавалось впечатление, будто все происходит на огромной открытой площадке. Повсюду, на равных расстояниях один от другого, находились пьедесталы, увенчанные отсеченными человеческими головами со вскрытыми черепными коробками и обнаженными мозгами. Они исполняли роль компьютерных терминалов.