Пагода благоуханий   ::   Парнов Еремей Иудович

Но людям, которые пришли из далекой заморской страны и понастроили серые доты на скрещениях дорог, у мостов, переправ, незнакома еда бедняков и неведом священный смысл многообразия и единства. Пришедшим с оружием не дано увидеть единение многоликого. Оттого и путь рисового зерна, путь смерти и возрождения, скрыт от их глаз. Они знают лишь конечный результат: корзины, полные зеленого падди, и тугие мешки, которые быстроногие кули сгружают в черные трюмы судов. Но разве на весовой платформе кончается путь зерна? Разве числа на фондовой бирже или индексы Доу-Джонса могут стать итогом священной мистерии? Не знает конца и начала колесо прялки. Став человеческой плотью, рисовое зерно вновь будет причастно к злу и добру, к великому круговороту жизни, к приливу и отливу ее.

Когда у крестьянина иссякают последние запасы, он все надежды возлагает на ближайший урожай: первый, который собирают в пятом лунном месяце, или второй, чье время приходится на благодатный десятый.

В год Железного Дракона обильный разлив Красной обещал щедрую жатву. Перед закатом, когда золотые полосы легли на воду, было ясно видно, что вороны неподвижно сидят на мокро блестящих спинах буйволов. А еще появилось множество цапель, потому что рыба из реки пошла на поля, где ее легче поймать. Это тоже считалось хорошим предзнаменованием. Старый Чыонг Тхань Вем, залюбовавшись застывшей на одной ноге птицей, сказал:

— Вода в реке — рис на рынке.

Как и всякий бедняк, он радовался счастливым приметам сытого полугодия. Лично ему половодье сулило одни заботы.