JК
Паладин. Изгнанник :: Шелонин Олег Александрович
Страница: 23 из 70 – Да ты свой в доску!
– Так я жиз общественных подвалов, у своих…
– А это крысятничество! Еще лучше.
– Да знал бы ты, как нас там кормили! Одна каша да постоянные посты!
– Ладно, не будем препираться, – успокаивающе поднял руки Люка, – для начала я придумал, где тебе добыть оруженосца.
– Где?
– В ближайшем кабаке, – Люк поднял с земли круг колбасы, сунул в рот и зачавкал. – Там за недорого нанять можно.
Кевин поспешил поднять сало и хлеб, пока очередь не дошла и до них.
– Так говорю ж: у меня денег нет. И потом, почему именно кабак?
– Во-первых, там всегда можно покушать, во-вторых, подобрать подходящую кандидатуру, а в-третьих, деньги не главное. Главное хорошо подвешенный язык. Ты баб когда-нибудь уговаривал?
– Нет, – покраснел юноша, – это же искус.
– Девственник, – обрадовался бесенок, – еще лучше. Так, затирай пентаграммы и пошли.
– Какие еще пентаграммы?
– Те, что ты вчера наложил, когда меня вызывал, я ж отсюда выйти не могу!
– А… а как это делается?
– Как-как, крест двумя пальцами на них наложи и все дела.
– Я вот прикидываю, чего мне с тобой возиться? – задумчиво пробормотал Кевин. – Бес, нечистая сила. Оставить тебя здесь, как в клетке…
– И тебя потом не будет мучить совесть? – взвился парнишка. – Я тебя просил меня вызывать? Вот скажи, просил? Бросить бедного, несчастного подыхать с голоду под дубом… – разорялся бесенок, чавкая колбасой.
Аргумент был убойный.
– Так я жиз общественных подвалов, у своих…
– А это крысятничество! Еще лучше.
– Да знал бы ты, как нас там кормили! Одна каша да постоянные посты!
– Ладно, не будем препираться, – успокаивающе поднял руки Люка, – для начала я придумал, где тебе добыть оруженосца.
– Где?
– В ближайшем кабаке, – Люк поднял с земли круг колбасы, сунул в рот и зачавкал. – Там за недорого нанять можно.
Кевин поспешил поднять сало и хлеб, пока очередь не дошла и до них.
– Так говорю ж: у меня денег нет. И потом, почему именно кабак?
– Во-первых, там всегда можно покушать, во-вторых, подобрать подходящую кандидатуру, а в-третьих, деньги не главное. Главное хорошо подвешенный язык. Ты баб когда-нибудь уговаривал?
– Нет, – покраснел юноша, – это же искус.
– Девственник, – обрадовался бесенок, – еще лучше. Так, затирай пентаграммы и пошли.
– Какие еще пентаграммы?
– Те, что ты вчера наложил, когда меня вызывал, я ж отсюда выйти не могу!
– А… а как это делается?
– Как-как, крест двумя пальцами на них наложи и все дела.
– Я вот прикидываю, чего мне с тобой возиться? – задумчиво пробормотал Кевин. – Бес, нечистая сила. Оставить тебя здесь, как в клетке…
– И тебя потом не будет мучить совесть? – взвился парнишка. – Я тебя просил меня вызывать? Вот скажи, просил? Бросить бедного, несчастного подыхать с голоду под дубом… – разорялся бесенок, чавкая колбасой.
Аргумент был убойный.