Парадокс Каина   ::   Прашкевич Геннадий Мартович

Практически он не спал уже третью ночь. Томительно ныл желудок от непривычной пищи. Больше всего Семенов хотел увидеть Кая. Слова доктора Улама нисколько его не убедили. Он хорошо знал, как расточительно относятся к словам в Азии. Слова в Азии — это всего лишь вид активного или пассивного прикрытия. Иначе, наверное, и быть не может в стране, где собаки никогда не обрастают шерстью, где муравьи устраивают гнезда на высоких деревьях, где пестрые легкомысленные бабочки намертво присасываются к открытым ранам животных, где многие звери умеют подражать человеческим голосам, где, наконец…

Не имеет значения!

Он усмехнулся.

Он слишком много времени отдал изучению Сауми, чтобы не знать о ее исключительных особенностях.

Пернатые хищники, не умеющие летать, мирные животные, вдруг начинающие буйствовать, как в безумии, синие ядовитые жабы, обитающие в неглубоких прудах, наконец, лесные постанывающие сирены, приносящие счастье, — древний символ Сауми. Никто никогда не видел лесных сирен, обитающих якобы не более чем в пяти, может, в десяти кошах от Хиттона, но в канун каждого Нового лунного года многочисленные специально обученные охотники с целым отрядом монахов и послушников с шумом и помпой выступают на лов сирен.

Точнее, выступали.

Как все это выглядит сейчас, Семенов не знал.