Пассажиры с пурпурной карточкой   ::   Фармер Филип Хосе

У двадцати процентов жителей Лос-Анджелеса просверлены дыры в голове, туда вставлены крошечные стержни для введения иглы. Пять процентов втянулось в это по уши: они сгорают, почти не дотрагиваясь до еды, их раздутый мочевой пузырь источает яды в кровеносную систему.

Чиб говорит:

– Мои брат и сестра, похоже, видели тебя, когда ты прокрадывался тайком в церковь. И не они ли…

– Они тоже думают, что я привидение. В наш век, в наши дни! С другой стороны, может, это и добрый знак, что они способны верить, пусть хоть в загробные тени.

– Ты бы лучше прекратил эти тайные походы в церковь.

– Церковь и ты – вот, пожалуй, и все, что придает смысл моей жизни. Честно говоря, я опечалился в тот день, когда ты сказал мне, что не способен верить в Бога. Из тебя получился бы хороший священник, пусть и не идеальный, и тогда прямо в этой комнате я бы выслушивал мессу и каялся в грехах.

Чиб ничего не отвечает. Он бывал на церковной службе, выслушивал наставления пастора – только чтобы сделать приятное Старику. Церковь была яйцевидной морской раковиной: когда подносишь к уху, голос Бога слышен слабыми громовыми раскатами, удаляющимися, как отлив.



В Космосе есть миры, которые молят о Боге,

а Он слоняется вокруг нашей планеты, выискивая себе работу.



Из рукописи Старика



Теперь Старик приник к перископу. Он смеется.

– Финансовое управление! Я думал, их разогнали! Ведь больше не сыщешь никого с таким большим доходом, что надо устанавливать за ним слежку.