Страница:
91 из 362
И очень расстраивался, когда с первого раза не сбивал с ног.
Пан Конская Голова почесал затылок:
– Нет, не без того… Выходят мужики на лед зимой подраться, когда Горынь станет.
– Так то ж смерды, черная кость! – с безопасного расстояния подал голос Жит.
– Когда кочевники через Горынь перебрались, Хоробров с Ельском пожгли и уже у самого Грозова стояли, бились все бок о бок. И рыцари с князьями, и кмети с горожанами, – веско проговорил Олешек. – А потому и победили басурманов, что не делились на черных и белых, словинецких и полещуцких, грозовских и хоробровских.
Пан Тишило дернул себя за ус. Крякнул:
– Хорошо говоришь, шпильман. Умеешь. Я-то думал, тебя Острым Языком прозвали за подначки дурацкие. Ан нет. Умеешь в сердце раны растравить. Даже у такого борова толстошкурого, как я. Так ведь? – Не дожидаясь ответа, подытожил: – Значит, пан рыцарь герба Косой Крест, вспомним времена короля Грози? Так ведь? На кулаках значит на кулаках.
Сзади тихо застонал Жит. Еще, не приведи Господь, руки наложит на себя ревнитель традиций и рыцарской чести от такой выходки своего пана.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
КУЛАКИ И ДОБЛЕСТЬ
Поединок решили начинать, когда солнечные лучи высушат росу на траве.
Жит больше не возражал против, как он сказал, ярмарочной драки своего хозяина с заезжим нахалом, да еще из числа словинцев. Махнул рукой и ушел командовать копошащимися вокруг костра оруженосцами.
|< Пред. 89 90 91 92 93 След. >|