JК
Пасынок судьбы :: Русанов Владислав
Страница: 95 из 362Как спать легли, так и…
Олешек обернулся к нему, виновато улыбнулся:
– Похоже, пан рыцарь, нам убийство приплести хотят…
– Что?
– А что слышал! – окрысился Чэсь, багровея лицом сильнее обычного. – Пан рыцарь, это… Тьфу, еще поглядеть надо, какой ты рыцарь!
– Ты как смеешь? – нахмурился Годимир, подался вперед.
– А вот так и смею! – Оказалось, седого стражника испугать не так-то легко. Особенно, голодранцу без оружия. В его глазах так и читалось: «Хочешь проучить меня? Попробуй. Только подумай, что нас трое, а ты один».
– Забываешься, холоп!
– А ты не пугай меня! Я… это… пуганый. И здесь поставлен, чтобы…
– Подать собирать за проезд по мосту, – некстати вмешался Олешек. – А ты из себя едва ли не войта корчишь.
– Я здесь поставлен… это… за порядком у переправы следить, – с нажимом повторил Чэсь. – И… это… подать тоже, само собой… Вон, на том берегу люди Доброжира стоят. Для того же самого… А кому подать не люба или я… это… плох… – Стражник насупился.
– Тихо, тихо, любезный, – быстро проговорил Годимир. Не столько для того, чтобы успокоить Чэся, сколько опасаясь: не сболтнет ли шпильман чего-нибудь лишнего. – Толком расскажи – что случилось?
– Вот это что? – Седой выхватил у Карпухи из рук и сунул теперь уже рыцарю под нос серую тряпку с бурыми пятнами.
– Откуда я знаю?
– Не знаешь? А подумай!
– И думать нечего! – Годимир почувствовал, что начинает закипать. Еще немного, и не он Олешека, а музыкант его будет сдерживать.
Олешек обернулся к нему, виновато улыбнулся:
– Похоже, пан рыцарь, нам убийство приплести хотят…
– Что?
– А что слышал! – окрысился Чэсь, багровея лицом сильнее обычного. – Пан рыцарь, это… Тьфу, еще поглядеть надо, какой ты рыцарь!
– Ты как смеешь? – нахмурился Годимир, подался вперед.
– А вот так и смею! – Оказалось, седого стражника испугать не так-то легко. Особенно, голодранцу без оружия. В его глазах так и читалось: «Хочешь проучить меня? Попробуй. Только подумай, что нас трое, а ты один».
– Забываешься, холоп!
– А ты не пугай меня! Я… это… пуганый. И здесь поставлен, чтобы…
– Подать собирать за проезд по мосту, – некстати вмешался Олешек. – А ты из себя едва ли не войта корчишь.
– Я здесь поставлен… это… за порядком у переправы следить, – с нажимом повторил Чэсь. – И… это… подать тоже, само собой… Вон, на том берегу люди Доброжира стоят. Для того же самого… А кому подать не люба или я… это… плох… – Стражник насупился.
– Тихо, тихо, любезный, – быстро проговорил Годимир. Не столько для того, чтобы успокоить Чэся, сколько опасаясь: не сболтнет ли шпильман чего-нибудь лишнего. – Толком расскажи – что случилось?
– Вот это что? – Седой выхватил у Карпухи из рук и сунул теперь уже рыцарю под нос серую тряпку с бурыми пятнами.
– Откуда я знаю?
– Не знаешь? А подумай!
– И думать нечего! – Годимир почувствовал, что начинает закипать. Еще немного, и не он Олешека, а музыкант его будет сдерживать.