Павана   ::   Робертс Кит

Она всегда была серьезна, спокойна, на донышке глаз постоянно чудилась тихая грусть. Со своей стороны Маргарет ощущала, что между ними существует нечто непроизнесенное вслух, какое-то глубинное понимание, не требующее слов. Этот шалопай и похабник по-своему нуждался в ней, и ей верилось, что в один прекрасный день он официально предложит ей руку и сердце.

Ее пронзила боль при воспоминании о том, как рухнул тогдашний воздушный замок.

Была августовская ночь, неутомимо стрекотали кузнечики; казалось, этот звук уже проник в мозг, растворился в токе крови — он то нарастал, то ослабевал, то слышался, то не слышался. Замок был погружен во тьму, в теплом тяжелом воздухе было разлито предчувствие осени. В руке Маргарет зажимала жука-светляка — их было видимо-невидимо во дворах замка. В полумраке большой комнаты светляк на ладони сиял далеким и таинственным светом. Повеял слабый ветерок из открытого окна — экзальтированной фантазии Маргарет казалось, что это дуновение загадочного прошлого.

Роберт сидел в глубокой задумчивости, молча — таким она его еще не видела. В кухнях пылали огни, отсветы колыхались на каменной кладке, освещая массивные стены донжона. Хлопья золы вырывались из труб, и Роберт вдруг сказал, что они похожи на души людей, улетающих в вечность: вот так же вспыхнут — и растворятся во мраке. Он говорил не на привычном с детства языке, а на старинном, гортанном… Она и не подозревала, что он владеет этим языком.