Пепел наших костров   ::   Антонов Антон Станиславович

Но все же он продолжил разговор с поэтом и, глядя, как надсмотрщики, которых Шаман по дружбе предоставил «величайшему гению современности» безвозмездно, отводят в сторону Жанну Аржанову, тоном доброго учителя посоветовал:

— А девочку тебе лучше отпустить. Намучаешься ты с ней. Ее обидеть — хуже, чем на ядовитую змею наступить.

— А что такое? — удивился поэт.

— Да ничего особенного. Просто она командует армией амазонок. Я так думаю, через недельку-другую можно ждать сюда всю армию, и крайним окажешься ты.

Этого поэт испугался, но отвлекать Шамана не решился, тем более, что наступило время оглашения приговора.

— Значит так, — сказал Шаман. — Всего у нас четырнадцать телок, без той, которую я взял себе за разбор. Четырех телок я отдаю Клыку за авторитет. Остальные делятся поровну между Караванщиком и этим… Как тебя? — обратился он к новому лидеру пантеровцев.

— Гюрза, — подсказал тот.

— … И Гюрзой, — кивнул Шаман. — Караванщик может делать с ними, что хочет, а Гюрза должен продать своих телок с аукциона, а то хрен его знает, что они там себе еще удумают.

Приговор оказался неожиданным. Многие думали, что пантеровцы ничего не получат.

Но Востоков, как и некоторые другие приближенные Шамана, знал, что накануне Шаман надолго уединился с Гюрзой. Востоков даже подозревал, что забытое прозвище пантеровца — это игра на публику, а на самом деле Шаман прекрасно знает, как того зовут.