– Послушайте, – внезапно встрепенулся Хадас, – а как же декомпрессия? Вы говорили, труба на глубине нескольких сот метров? Или у этих людей жидко-легочные дыхательные аппараты?
– Нет, статус Ноль, я о таких и не слышал, расскажете мне на досуге. У них простые газовые акваланги.
– Но ведь их раздавит внешнее давление, или нет? – растерянно спросил Хадас.
– Какая вам разница, пилот? – поморщился диктатор. – Ясное дело, раздавит. О декомпрессии они, видимо, слыхом не слыхали – в наших школах не проходят ненужные в повседневной жизни предметы.
– И вы их не остановите?
– Меня, право, развлекает ваша чувствительность. И это говорит атомный ас? На месте вашего командования я бы не доверил вам штурвал. Мы им даже поможем, надо ведь подкормить мантихоров.
– А что это, статус Восемнадцать? – поинтересовался Кьюм.
– Это такой местный хищник, какой-то мутант-переродок. Немудрено, что он появился: мы ведь набросали в котловину кучу радиоактивной дряни, да и вы наверху зря не сидели, постарались в этом направлении. Так что все мы в какой-то мере селекционеры по призванию. Ладно, пора действовать, а то эти ребятки успеют полностью облачиться и моим выкормышам придется портить зубки об их скафандры.
– Статус Пять! – заорал он в трубку. – Дайте полную продувку в сбросовую трубу! Сейчас, срочно, я сказал. К разгрузке поезда успеете накопить.
– Смотрите внимательно, – повернулся Аргедас к Хадасу, – где вы еще такое увидите.
На экране люди помогали друг другу надевать амуницию и продолжали болтать.
«Ну же, – кусал губу Кьюм, – черт вас подери, одевайтесь быстрее, не успеете ведь».