JК
Любовные похождения князя :: Сувестр Пьер
Страница: 275 из 378И пока мадам Алисе со смущением осознавала, что в гармоничной чете ее друзей произошел разлад, пока на время забытый и получивший полную свободу академик Сорине-Морой незаметно для окружающих вдумчиво опустошал тарелки, между супругами продолжалась суровая и глухая борьба.
– Значит, дорогой, – продолжала виконтесса улыбаясь, дабы скрыть свою ярость, беря шутливый тон, дабы не выдать дрожь в голосе, – появись у меня сейчас какой-нибудь каприз, вы нисколько не скрываете, что прежде чем выполнить его, взвесите все «за» и «против»? Не слишком учтиво! Даже несколько…
– Это необходимо, мадам!
Наступила небольшая пауза.
Соперники мерили друг друга взглядами.
Разумеется, через несколько часов на Елисейских полях их ждало тяжелое, серьезное объяснение наедине.
Мадам Алисе еще раз попыталась восстановить между друзьями доброе согласие.
– Если бы мы только умели, – обратилась она к Сорине-Морою, чей титул производил на нее достаточное впечатление, чтобы временами чувствовать уколы совести по поводу невнимательного к нему отношения, – хранить в душе смирение и покой, подобно вашим египтянам… Они-то были по-настоящему счастливы, отдав себя в распоряжение рока, не так ли, дорогой друг?
– Мадам, – откликнулся Сорине-Морой, который как непременный участник многочисленных сборищ, имел в запасе несколько готовых фраз – ходячую монету академиков, которые он вставлял по любому поводу, дабы выглядеть человеком мыслящим, – мадам, египтяне открыли рецепт счастья, сумев от всего отрешиться. Они не знали любви в точном смысле этого слова.
– Значит, дорогой, – продолжала виконтесса улыбаясь, дабы скрыть свою ярость, беря шутливый тон, дабы не выдать дрожь в голосе, – появись у меня сейчас какой-нибудь каприз, вы нисколько не скрываете, что прежде чем выполнить его, взвесите все «за» и «против»? Не слишком учтиво! Даже несколько…
– Это необходимо, мадам!
Наступила небольшая пауза.
Соперники мерили друг друга взглядами.
Разумеется, через несколько часов на Елисейских полях их ждало тяжелое, серьезное объяснение наедине.
Мадам Алисе еще раз попыталась восстановить между друзьями доброе согласие.
– Если бы мы только умели, – обратилась она к Сорине-Морою, чей титул производил на нее достаточное впечатление, чтобы временами чувствовать уколы совести по поводу невнимательного к нему отношения, – хранить в душе смирение и покой, подобно вашим египтянам… Они-то были по-настоящему счастливы, отдав себя в распоряжение рока, не так ли, дорогой друг?
– Мадам, – откликнулся Сорине-Морой, который как непременный участник многочисленных сборищ, имел в запасе несколько готовых фраз – ходячую монету академиков, которые он вставлял по любому поводу, дабы выглядеть человеком мыслящим, – мадам, египтяне открыли рецепт счастья, сумев от всего отрешиться. Они не знали любви в точном смысле этого слова.