Первый день спасения   ::   Рыбаков Вячеслав

Выпустил живот, перевел дух и с облегчением опустился на стул.

- Теперь так, - сказал он обычным голосом. - В секцию ты теперь уже тоже не ходи. Секция твоя в обработке...

- Я могу ее видеть? - едва разлепляя помертвелые губы, выговорил профессор.

- Кого? Секцию? - удивился дежурный. Профессор молчал, и дежурный через несколько секунд догадался сам. - А... Брось. Знаешь ведь, в санитарный блок вход посторонним воспрещен. Нельзя больных волновать, сколько раз говорено... Ступай теперь в "кишку". В карантине ты, слышишь? - Профессор потерянно стоял, как бы ничего уже не воспринимая, и дежурный, начав раздражаться, повысил тон, словно говорил с глухим или слабоумным. Ты слышишь меня? Вещи мы твои сожгли, так что ступай в карантин! В карантин! Вон дверь!

Профессор постоял еще, потом безропотно шагнул куда ведено. Дежурный уже откинулся на спинку своего стула, сцепил пальцы на животе - но профессор оглянулся.

- Фотографии сына тоже сожгли? - как-то без голоса, одним воздухом спросил он.

- Я тебе человеческим языком говорю! По инструкции положено имущество больного профилактически уничтожать. А у вас имущество общее - ну? И вообще не стой уже тут! Ты в контакте был с носителем, утром вон даже, мне сообщали, вы того... А мне болеть никак нельзя, кто ж тут заместо... Тошнит меня сегодня, - озабоченно сообщил он.

- Меня всю жизнь тошнит, - вдруг ответил профессор. - Как себя помню.

- Будет уж, будет. Иди, - дежурный махнул рукой в сторону бокового выхода.