Пес Господень   ::   Прашкевич Геннадий

Даже барон Теодульф прощен.

Он ходил войной на соседей, жестоко расправлялся с незваными гостями, как с тем же тряпичником, он силой отбирал у монастырей вино и священные сосуды, само невинное и богоугодное посещение церкви при бароне Теодульфе стало в его деревнях опасным, но даже такой дерзкий богохульник прощен. Ведь четыре года назад он одним из самых первых благородных баронов, которые явились к дубу подле Жизера, чтобы увидеть великий поцелуй мира, которым обменялись английский и французский короли. Четыре года назад он одним из самых первых благородных баронов принял священный обет креста и ушел со святыми паломниками освобождать гроб Господень.

Само намерение вступить на стезю господню — свято.

Сам великий понтифик, святой апостолик, папа римский, властью, которую Бог даровал ему, пусть и недостойному, вязать и решать, отпустил грехи всем святым паломникам. Вечного спасения удостоен каждый, кто с мечом в руках последовал в Святые земли, и многие из тех, кто, не ворча и ничего не скрывая, поставлял для похода надлежащих воинов и надлежащие припасы.

Мир вечен.

Вечен и утвержденный Богом порядок.

Ганелон успокоено обернулся.

Далеко внизу в зеленой узкой долине белели зубчатые стены замка Процинта.

Узкая речушка, питающая водой кольцевой замковый ров, зеленые поля, засеянные ячменем и овсом, серые башни, каменные флигели, деревянные пристройки.

Сто двадцать бойниц и окон — Ганелон хорошо знал замок Процинту.