Пир для Воронов   ::   Мартин Джордж

Комната капитана примыкала к комнате принца. Он сел на узкую койку, нашарил оселок и промасленную тряпку на привычных местах в нише стены, и принялся за работу. – «Держи свой топор острым», – твердили ему бородатые жрецы в день, когда его заклеймили. Он твердо помнил их наставления.

Натачивая топор, Хотах вспоминал Норвос – верхний город на холмах и нижний у реки. Он даже сейчас мог вспомнить звук колокольчиков на ветвях деревьев, как от глубокого перезвона Нума трепетали все его кости до последней, гордый сильный голос Нарра, сладкий серебристый смех Ниэль. Его рот вновь наполнял вкус зимнего пирога, сдобренного имбирем, кедровыми орехами и вишней, который запили перебродившим козьим молоком – нахса с медом, подаваемым в простой железной чаше. Он снова видел мать в ее праздничном платье с воротником из беличьих хвостов, которое она надевала всего раз в году, когда они ходили смотреть как танцуют дрессированные медведи у подножия лестницы Грешника. Он снова вдыхал вонь жженых волос, когда клеймо бородатых жрецов коснулось его посредине груди. Боль была такой пронзительной, что он думал его сердце тут же остановится, но Арео Хотах и глазом не моргнул. На том месте поверх топора больше никогда не вырос ни один волосок.

Только когда оба лезвия стали настолько острыми, что можно было о них побриться, он возложил свою жену из стали и ясеня на ложе. Зевая, он стянул пропотевшую одежду, бросил ее на пол, и вытянулся на тюфяке, набитом соломой.