JК
Ловкач и Хиппоза :: Белошников Сергей
Страница: 188 из 296И я тоже остановилась – в ночной степи у меня быстро пропала охота играть в гордую недотрогу. Показала слегка характер – и хватит. А то, чего доброго, он и в самом деле укатит. Я повернулась, подошла к машине и молча села в нее. На переднее сиденье. Ловкач молча тронул машину с места и медленно поехал вперед.
Женщина увидела нас издалека. И снова, как в первый раз, побежала навстречу. Шлепая голенищами резиновых сапог по голым икрам, она подбежала к остановившейся машине. Цветастый платок съехал на плечи. Женщине было слегка за тридцать. Она наклонилась к открытому окну, к Ловкачу, и задыхаясь, зачастила, едва сдерживая слезы:
– Помогите, родненькие, помогите… Я заплачу, вот, возьмите, я вам заплачу…
И совала трясущимися руками в окно смятые деньги.
– Да что случилось-то? – я увидела, как Ловкач отвел ее руку.
– Муж у меня убился, в больницу надо! В станице, совсем рядом, больница…я заплачу, родненькие, вы только не уезжайте, Христом Богом молю!..
– Да садитесь же вы, – перебил ее Ловкачев.
Женщина суетливо зацарапалась снаружи – искала ручку задней двери. Я перегнулась через сиденье и быстро открыла дверь изнутри. Женщина неловко залезла в салон. И затихла. От нее слабо пахло потом, пылью и – отчетливо – бедой. Ловкач повернулся к ней:
– Что же вы замолчали? Куда ехать? Показывайте!
– Ой, сейчас, – забормотала женщина, наклоняясь к нему и тыкая пальцем в непроглядную темень.
Женщина увидела нас издалека. И снова, как в первый раз, побежала навстречу. Шлепая голенищами резиновых сапог по голым икрам, она подбежала к остановившейся машине. Цветастый платок съехал на плечи. Женщине было слегка за тридцать. Она наклонилась к открытому окну, к Ловкачу, и задыхаясь, зачастила, едва сдерживая слезы:
– Помогите, родненькие, помогите… Я заплачу, вот, возьмите, я вам заплачу…
И совала трясущимися руками в окно смятые деньги.
– Да что случилось-то? – я увидела, как Ловкач отвел ее руку.
– Муж у меня убился, в больницу надо! В станице, совсем рядом, больница…я заплачу, родненькие, вы только не уезжайте, Христом Богом молю!..
– Да садитесь же вы, – перебил ее Ловкачев.
Женщина суетливо зацарапалась снаружи – искала ручку задней двери. Я перегнулась через сиденье и быстро открыла дверь изнутри. Женщина неловко залезла в салон. И затихла. От нее слабо пахло потом, пылью и – отчетливо – бедой. Ловкач повернулся к ней:
– Что же вы замолчали? Куда ехать? Показывайте!
– Ой, сейчас, – забормотала женщина, наклоняясь к нему и тыкая пальцем в непроглядную темень.