Пять президентов   ::   Багряк Павел

Кербер тоже вызывал сначала серьезные подозрения, особенно после того, как он буквально изменился в лице, когда в лаборатории были обнаружены контрольные часы. Но затем странное состояние Кербера получило разгадку, ибо именно он установил несоответствие стрелок с фактической возможностью проводить опыты. Значит, Миллер? Да, Миллер. И Гард не желает скрывать своих подозрений ни от Честера, ни от Дорона, ни от самого Миллера, который, зная о них, может предпринять кое-какие действия и тем себя разоблачить.

Но вот что интересует Гарда на этом этапе следствия: мог ли Миллер, если учесть его характер, образ мышления и прочие личные качества, убрать Чвиза и выкрасть документы? Мог или не мог?

— Я понимаю, — сказал Гард Честеру, — что ты не располагаешь точными данными, но я верил и верю твоей интуиции. Подумай, Фред, и скажи мне: какой Миллер остался?

Честер молчал очень долго, до конца испытав терпение друга. Наконец он сказал:

— Дэвид, что должна была делать эта установка?

— Какая тебе разница?

— Удовлетвори мое любопытство.

— Откровенно говоря, я и сам толком не знаю. И вообще, на кой тебе черт лезть в это дело, если каждый человек, знающий об установке, рано или поздно попадает в «список» Дорона?

— Я в этом списке так давно, что одним секретом больше, одним меньше…

— Хорошо, — сказал Гард. — Я понял так, что она может превращать людей в газ, а может и создавать новых.

— Печатать?

— У них это называется как-то иначе.

— Я так и думал.