Пять президентов   ::   Багряк Павел

— Накрывайтена стол. Агата, — ответила Ирен и обратилась к мужу, вышедшему из ванной комнаты: — Дюк, звонили от Дорона…

— Я слышал, милая, спасибо.

После завтрака Эдвард позвонил Керберу:

— Отто? Предупредите профессора Чвиза, что я приеду сегодня позже, так как меня вызывают к Дорону. Вас тоже? Ну и прекрасно. Тогда позвоните ему прямо сейчас, а потом мне.

Через несколько минут Кербер был вновь у телефона.

— Чвиза нигде нет, — сказал он. — Я звонил и домой, и в лабораторию. Вероятно, он тоже приглашен на совещание и уже находится где-то в пути.

Миллер повесил трубку и посмотрел на часы. Таратуре уже пора было подавать машину.

В эту минуту Таратура, сидящий за рулем черного «мерседеса» — любимой марки профессора Миллера, — был уже недалеко от дома своего шефа. На углу Дайнен-стрит, при повороте направо, ему пришлось резко затормозить, чтобы не стукнуть какого-то чудака, меланхолически переходящего улицу.

— Ой, ля-ля! — сказал Таратура, узнав журналиста Фреда Честера, с которым не виделся больше года, с тех самых пор, когда Честер написал за Таратуру его первую и единственную в жизни статью под названием «Я — гоночный автомобиль».

Дело в том, что Таратура работал прежде инспектором полиции, и тем, кто забыл его имя, можно напомнить, что именно он блестяще расследовал убийство банкира Костена.