По ту сторону безмолвия   ::   Кэрролл Джонатан

Линкольн одобрил только одну вещь — безумную трехмерную городскую улицу работы Реда Грумса. Все остальное время мальчик где-то слонялся или изводил мать бесконечными «ну, пойдем…».

Вопреки первому впечатлению, мне понравилось, как Лили Аарон обращается с сыном. Она вела себя бережно и чутко, по-настоящему интересовалась мальчиком, внимательно его выслушивала и разговаривала с ним как с равным. Если не видеть, к кому она обращается, можно было подумать, что Лили говорит с другом, который ей небезразличен, но никакого превосходства над ним она не чувствует.

Чудесная женщина, но вдруг она замужем? Вдруг у нее кто-то есть? Я заходил и так, и эдак. Делал прозрачные намеки, но так и не получил ответа: «Да, я замужем» или «Нет, сейчас я одна».

— А чем занимается ваш муж? — Мы сидели перед вереницей видеоэкранов, глядя, как Линкольн расхаживает от одного к другому, заглядывая по очереди в каждый. Везде шел один и тот же фильм, только с разной скоростью: рабочие на постройке небоскреба.

Лили повернулась и одарила меня взглядом, который я выдержал не без труда.

— Вы спросили так, словно преступление совершали. Спрашивать не запрещается. Я уже не замужем. Отец Линкольна давно исчез с горизонта. Рик. Рик Аарон. Рик-Елдык. — Она бодро улыбнулась. — Когда речь заходит об этом типе, я превращаюсь в настоящую стерву и начинаю мерзко ругаться. К нему применимы только старомодные слова — «распутник» или «негодяй». Хотя «засранец» тоже звучит недурно.

Я рассмеялся. Она тоже.