Под угрозой   ::   Гуревич Георгий

Остров рос вширь и ввысь, перерос буровую вышку, перерос косогор и сосны на косогоре. На глади залива возник черный утес. Днем он казался черным, а по ночам слегка светился, как догорающий уголь. Пар стоял над водой, в заливе возобновился купальный сезон.

Так продолжалось до 18 ноября - решающего дня схватки.

Утром, без четверти девять, к бетонно-стеклянному зданию штаба на окраине Сакраменто подъехали три черные машины. Прибыли Мэтью, Грибов и Торроу - три рыцаря, вступившие в поединок с землетрясением.

Толпа репортеров - газетных, фото-, кино-, радио-, телевизионных встретила их на ступенях. Засверкали вспышки, выпучились глаза прожекторов. Толкая друг друга, корреспонденты выкрикивали вопросы. Каждого из троих спросили, уверен ли он в успехе, волнуется ли? Торроу ответил, храбрясь: "Не больше, чем вы". "Совсем не волнуюсь, - сказал Мэтью. - Чертовски устал и мечтаю выспаться". А Грибов пожал плечами: "Это не имеет значения. Я буду работать, даже если волнуюсь".

Они поднялись на лифте на шестой этаж, не спрятались в безопасный бункер. ("В случае неудачи нам отвечать не придется", - мрачно улыбнулся Мэтью.) Их комната была невелика, но обставлена заботливо и продуманно. Перед креслом Мэтью стоял пульт управления, перед креслом Грибова - письменный стол и вычислительная машина, для Торроу был приготовлен селектор.