JК
Подменыш :: Нортон Андрэ Мэри
Страница: 5 из 39Клана у нее нет, семьи нет, и никакой лорд не поднимет ребенка в центре своего зала на всеобщее обозрение.
Она совершенно одинока, тем более из-за проклятия, наложенного на ребенка. Слушая звон молитвенных колец, которые перебирала Ингела, Герта поняла, что дочь ее уже осуждена, и она вместе с нею.
Упрямая гордость, позволившая ей отразить все требования семьи, которую она больше не назовет своей, заставившая замыслить месть, которая так зло теперь отразилась на ней самой, эта гордость — по-прежнему ее щит и оружие.
— Это моя дочь, — твердо повторила она, глядя прямо в глаза женщине, готовая отразить любое возражение.
— Подменыш… — опять это ужасное, проклятое слово. Ингела быстро отвернулась, властно взглянула на служанку и отдала рад приказов. Та отошла, торопливо принялась убирать грязные простыни, налила воды в ведро. И выбежала из комнаты. Ингела снова заняла место у постели и спокойно встретила вызывающий взгляд Герты.
— Ребенок… — начала она медленно. Герта чуть приподняла подбородок. Никогда, никому, ни одной живой душе не выкажет она свою печаль и боль.
— … проклят. Это ты хочешь сказать? Если и так, то проклятие на мне, и мне отвечать.
Ингела не проявила никакой обиды при этих словах, которые в таком месте могли бы посчитаться богохульством. Последователи Пламени учат, что грех ставит свой знак на грешнике. Слова Герты можно было считать признанием.
— Зло укрепляется, когда его семена поливают и холят, — все также медленно проговорила Ингела.
Она совершенно одинока, тем более из-за проклятия, наложенного на ребенка. Слушая звон молитвенных колец, которые перебирала Ингела, Герта поняла, что дочь ее уже осуждена, и она вместе с нею.
Упрямая гордость, позволившая ей отразить все требования семьи, которую она больше не назовет своей, заставившая замыслить месть, которая так зло теперь отразилась на ней самой, эта гордость — по-прежнему ее щит и оружие.
— Это моя дочь, — твердо повторила она, глядя прямо в глаза женщине, готовая отразить любое возражение.
— Подменыш… — опять это ужасное, проклятое слово. Ингела быстро отвернулась, властно взглянула на служанку и отдала рад приказов. Та отошла, торопливо принялась убирать грязные простыни, налила воды в ведро. И выбежала из комнаты. Ингела снова заняла место у постели и спокойно встретила вызывающий взгляд Герты.
— Ребенок… — начала она медленно. Герта чуть приподняла подбородок. Никогда, никому, ни одной живой душе не выкажет она свою печаль и боль.
— … проклят. Это ты хочешь сказать? Если и так, то проклятие на мне, и мне отвечать.
Ингела не проявила никакой обиды при этих словах, которые в таком месте могли бы посчитаться богохульством. Последователи Пламени учат, что грех ставит свой знак на грешнике. Слова Герты можно было считать признанием.
— Зло укрепляется, когда его семена поливают и холят, — все также медленно проговорила Ингела.