JК
Магия успеха :: Семенова Мария Васильевна
Страница: 366 из 455 — Отказавшись от кофе, штандартенфюрер встал, достал из бара шнапс, налив на три пальца, виновато глянул на жену и выпил единым духом. — Что-то я устал, надо взбодриться.
Он сел, закурил, грустно посмотрел Хильде в глаза.
— Сегодня же возьми управляющего и садовника, начинайте паковать вещи. Эвакуация назначена на послезавтра, мне удалось выбить грузовик. Прошу тебя, поосторожней с фарфором.
Взгляд его был усталым, но полным решимости, сильные пальцы нервно барабанили по столу. Ничего, ничего, это еще не конец, пусть выстроенный из ногтей мертвецов корабль смерти Нагльфар плывет мимо, до Сумерек Богов еще далеко…
— Ты меня ждешь, а сама с лейтенантом живешь и у детской кроватки тайком…
Гвардии сержант Паша Шидловский вытащил из костра банку «второго фронта» [17] , обжигаясь, принялся открывать, — вот ведь какую хреновину придумали союзнички, знай верти ключом, и ножа не надо.
— Не тушенка, солонина. — Он понюхал розовое, тронутое жирком мясо, глянул на однополчанина-земляка ефрейтора Грибова. — Что притих, Васятка, наливай давай.
Третьим у костра сидел боец Прокопий Шитов, тоже свой, из псковских, он был суров и мрачен: позавчера за пьянку с бабами его лишили сержантских лычек.
Он сел, закурил, грустно посмотрел Хильде в глаза.
— Сегодня же возьми управляющего и садовника, начинайте паковать вещи. Эвакуация назначена на послезавтра, мне удалось выбить грузовик. Прошу тебя, поосторожней с фарфором.
Взгляд его был усталым, но полным решимости, сильные пальцы нервно барабанили по столу. Ничего, ничего, это еще не конец, пусть выстроенный из ногтей мертвецов корабль смерти Нагльфар плывет мимо, до Сумерек Богов еще далеко…
— Ты меня ждешь, а сама с лейтенантом живешь и у детской кроватки тайком…
Гвардии сержант Паша Шидловский вытащил из костра банку «второго фронта» [17] , обжигаясь, принялся открывать, — вот ведь какую хреновину придумали союзнички, знай верти ключом, и ножа не надо.
— Не тушенка, солонина. — Он понюхал розовое, тронутое жирком мясо, глянул на однополчанина-земляка ефрейтора Грибова. — Что притих, Васятка, наливай давай.
Третьим у костра сидел боец Прокопий Шитов, тоже свой, из псковских, он был суров и мрачен: позавчера за пьянку с бабами его лишили сержантских лычек.