Поиск предназначения или Двадцать седьмая теорема этики   ::   Стругацкий Борис

"Дорогой и многоуважаемый товарищ генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев!..." "Ну, зачем так официально? Зовите меня просто Ильичом".

Впрочем, звали его теперь даже еще проще - Леликом.

Лелик в музее рассматривает картину "Демон". "...Хорошая картина... Красивая... - нагибается, читает латунную табличку на раме. - И недорогая! Всего В РУБЕЛЬ..."

Готовились выборы в Верховный Совет. Все подсчитывали по газе-ъ там, сколько коллективов выдвигает того или иного члена Политбюро. Утверждалось, что таким образом можно установить истинную степень влияния этих деятелей. Станислав насчитал: Брежнева выдвинули пятьдесят шесть раз, Косыгина и Подгорного - по двадцать пять, Суслова и Кириленко - по десять. Потом шел Кулаков - пять. Сеня Мирлин чертовски глубокомысленно и очень, очень убедительно комментировал полученные результаты, а Виконт кривил африканские свои губы и брюзжал: "Ерундой занимаетесь. Через десять лет их никто и помнить-то не будет..."

Вдруг волнами накатывали слухи о Пришельцах из Космоса, о Летающих тарелках, о филиппинских врачевателях... Возникали судорожные, похожие на торопливую склоку (скорее, скорее, пока не запретили!) дискуссии в популярных газетах. Виконт сочинил эпиграмму под Александр-Сергеича:

"Пришельцы есть! - сказал мудрец брадатый.

- Они, быть может, ходят между нами".

"Пришельцев нет!" - сказали кандидаты,

И доктора кивнули головами.