Маёр Вихрь   ::   Семенов Юлиан Семенович

Мы хотим, чтобы в будущем высшая тактичность человека заключалась как раз в ином: что думаешь, то и говоришь.

— Этого же хотел Христос.

— У Христа не было государства и армии — такой, как у нас.

— Занятно... Государство и армия во имя того, чтобы все люди говорили друг другу только то, что думают...

— У вас есть братья?

— Нет.

— А сестры?

— Нет.

— У меня тоже. Поэтому я особенно точно представляю себе, какими должны быть отношения между братьями.

— Боже мой, какие же вы все мечтатели...

— Нам об этом уже говорили.

— Кто?

— Был такой английский писатель Герберт Уэллс.

— Когда я увижу вашего шефа?

— Завтра утром.

Первый вопрос, который Вихрь задал Бергу, был о Траубе.

— Это для меня новость, — ответил полковник. — Я ничего об этом не знал.

— Как узнать подробности?

— Это невозможно. Гестапо нас к себе не пускает.

— Что можно сделать?

— Ничего.

— Как ему помочь?

— Вам хочется достать с неба луну? Я не берусь выполнить это желание. Оставим Трауба, хотя мне его жаль — талантливый журналист. Вернемся к нашим делам. Я просил Отто передать вам, чтобы вы не появлялись в городе, товарищ Попко...

Вихрь медленно потушил сигарету и сказал:

— А вы говорите, что вас до гестапо не допускают.

— Первый раз вы со мной откровенны.

— Третий. Не в этом дело.

— А в чем же?

— Сейчас — в Траубе и Краухе.

— Нет. В вас.

— Да?

— Да.