Малампэн   ::   Сименон Жорж

Услышал, как отворилась застекленная дверь кухни и знаменитый голос весело крикнул:

— Привет!

Жамине шепелявил. Он плевался, когда говорил, свистел на звуке «ш», растягивал слоги. Если бы я был в кузне, он обязательно ущипнул бы меня за ухо и, картавя, спросил бы:

— Как поживает этот юный чудак? И у него это выходило так:

— Чуууууак!

Моя мать, не стараясь быть с ним любезной, спрашивала без церемоний:

— Что тебе еще надо, Жамине? В конце концов, это могло быть просто прозвище, такое же необъяснимое, как Било?

— Честно говоря, невестушка, я ездил к Валери, проздравить ее с именинами!

Я почти уверен, что он сказал: я ездил проздравить… И могу поклясться, что он сказал это нарочно. Он вел себя свирепо, в особенности с моей матерью. Подолгу хлюпал носом, никогда не пользуясь носовым платком, и ему доставляло удовольствие плевать на землю длинной струей слюны, хотя он знал, что моя мать каждый раз едва сдерживает тошноту.

— Кто это Валери? — Она продолжала работать утюгом, а Жамине уселся верхом на стул.

— Это одна девка из деревни Юто, к которой я хожу, когда мне приспичит.

Три быстрых шага. Мать одним движением закрыла дверь кухни, а я спокойно перенес свой горшок ближе к перегородке, чтобы лучше слышать.

— Ты не можешь говорить поосторожнее при детях? Ты делаешь это нарочно?

Она не обращала внимания на моего брата, считалось, что он не понимает.