Маленькая торговка прозой   ::   Пеннак Даниэль

Изабель слышала, как он кричал во сне: «Ночь евреев!» Его ужас эхом разносился по предместью Сент-Оноре: «НОЧЬ ЕВРЕЕВ!» Ему вдруг вспомнились страшилки из его польского детства, от которыхон и вовсе сон потерял. Бабушка-полячка опять приходила укачивать его в колыбели. Дедушка-поляк читал вместе с ним молитвы. Бабушка-полячка принималась за свои истории. Она рассказывала об одном штетеле на берегу Вислы, где еврейские жрецы в белых париках в ночь на пятницу резали маленьких мальчиков. «И мольбы этих мучеников, – продолжала бабушка-полячка, – разносятся по реке, от Гданьска до Варшавы, до ледяных ветров Балтики, чтобы смущать души маленьких спящих христиан. Спи спокойно, мое сердечко». Лысый вскакивал на кровати, пробудившись от кошмара: эти сволочи были страшнее, чем его собственная жена! Они не отправляли ангелочков прямо на небо, они их резали живьем.

Наконец настал момент, когда Лысый вообще решил не ложиться. Он надел свой альпака, белизны безупречной, как покров Богородицы, белый галстук, вдел белый цветок в петлицу, взял за руку Изабель и отправился на погром. Ему нужна была малышка, чтобы по запаху выбрать ткани, в остальном он полагался на свою удачу, свои кулаки и свой тягач «Латиль» с тремя кузовами и двойным приводом.

Изабель за версту чуяла лучшие обрезки. Лысый поднимал мусорные баки и вытряхивал их содержимое в кузов. Лишь на пятом бачке он почувствовал опасность. И тем не менее на этой улице Понт-о-Шу не было ни души. «Но, – как говорила бабушка, – евреи до такой степени верят в привидения, что сами становятся невидимыми. Они повсюду – и нигде».