JК
Маленькая торговка прозой :: Пеннак Даниэль
Страница: 71 из 348Не хочется даже думать, что такой букет вероятностей, такой обескураживающий поток подозрений, какими бы убедительными они ни казались, могут привести к аресту невиновного...
Он привстал, опершись ладонями о стол, руки прямые в локтях, зад кверху, так что голова оказалась как раз в потоке света наполеоновской лампы, – прямо историк в предвкушении финала сражения, о котором он рассказывает.
– Ты ждешь встречи с чудовищем, самым изощренным из всех убийц, – и к чему приводит расследование? Образец добродетели!
(Его определенно ко мне влечет.)
– Безупречный сын, преданный до самоотречения брат, настоящий друг, верный любовник... (А еще у меня есть собака, с которой я гуляю, кормлю ее...)
– У сыщиков просто руки опускаются!
(Остановитесь, умоляю...)
И он остановился. Внезапно. Зад медленно опускается на кожаное сиденье кресла со скоростью закрывающейся двери его кабинета.
– Я вам скажу одну вещь, господин Малоссен.
Пауза. Глоток. Снова пауза. И далее, буквально забивая каждое слово:
– Вы начинаете меня доставать.
(Что? Не понял...)
– Вы так замутили воду, что мы теряем уйму времени с вашими непревзойденными добродетелями.
С той стороны стола шутки кончились.
– Или вы воображаете, что национальная полиция – это учреждение, созданное исключительно для того, чтобы регулярно, раз в год доказывать вашу невиновность?
(Я ничего не воображаю, у меня вообще нет воображения...)
– Слушайте внимательно.
Я слушаю.
Он привстал, опершись ладонями о стол, руки прямые в локтях, зад кверху, так что голова оказалась как раз в потоке света наполеоновской лампы, – прямо историк в предвкушении финала сражения, о котором он рассказывает.
– Ты ждешь встречи с чудовищем, самым изощренным из всех убийц, – и к чему приводит расследование? Образец добродетели!
(Его определенно ко мне влечет.)
– Безупречный сын, преданный до самоотречения брат, настоящий друг, верный любовник... (А еще у меня есть собака, с которой я гуляю, кормлю ее...)
– У сыщиков просто руки опускаются!
(Остановитесь, умоляю...)
И он остановился. Внезапно. Зад медленно опускается на кожаное сиденье кресла со скоростью закрывающейся двери его кабинета.
– Я вам скажу одну вещь, господин Малоссен.
Пауза. Глоток. Снова пауза. И далее, буквально забивая каждое слово:
– Вы начинаете меня доставать.
(Что? Не понял...)
– Вы так замутили воду, что мы теряем уйму времени с вашими непревзойденными добродетелями.
С той стороны стола шутки кончились.
– Или вы воображаете, что национальная полиция – это учреждение, созданное исключительно для того, чтобы регулярно, раз в год доказывать вашу невиновность?
(Я ничего не воображаю, у меня вообще нет воображения...)
– Слушайте внимательно.
Я слушаю.