Полуденный мир   ::   Молитвин Павел

— Чего же тут было не суметь? — Гиль придал лицу серьезное выражение. Нестерпимое горе разлуки с матерью, отцом, сестрами и друзьями, с которыми вряд ли ему суждено когда-либо свидеться, на время уступило место законной гордости. Он совершил достойный поступок, и о нем просят рассказать его трое воинов, беседующих с ним как с равным.

— А что ж мне было не суметь? — повторил Гиль, наслаждаясь всеобщим вниманием. — Очнулся я от дурмана, осмотрелся — лежу связанный на земле, а вокруг наши. Тоже все повязанные, и не понять, то ли дышат, то ли нет. Ну развязаться-то мне ничего не стоило — и вязали наспех, и вообще… Но одному-то что делать? Начал я своих трясти, одного, другого — бесполезно, трупами лежат. Видать, владеет ещё их телами дурман, Белыми дьяволами напущенный. А рядом, шагах в двадцати, арбалетчики стоят, ворота стерегут да за нами присматривают, — того гляди, заметят меня.

Повозился я еще, повозился — хотел Военного вождя в чувство привести — и решил пробираться к Западным воротам: на слух-то, вроде там ещё дерутся, держатся, значит, наши. Отполз потихонечку от своих и подался между пылающими хижинами — где бочком, где бегом, где на четвереньках — через деревню. На мое счастье, Белые дьяволы своими делами заняты были: одни пленных волокли, другие собак убивали, хижины грабили да добро наше на телеги грузили. Удалось мне проскользнуть к Западным воротам незамеченным, а там уж все кончено было. Наши перебиты, и в самих воротах арбалетчики стоят, чтобы, значит, улизнуть никто не смог.