JК
После того, как не нужны нам стали мифы :: Силверберг Роберт
Страница: 10 из 16Мы, кто составляли непосредственное окружение Леора, разумеется, обязаны были оставаться, хотя были уже пресыщены этими плодами людской фантазии и даже нас стало смущать их обилие.
Из машины появился белобородый старик с плотной аурой. В руках у него была какая-то тонкая металлическая труба.
— Это Галилей, — пояснил Леор.
— Кто, кто? — переспросил меня Прокуратор Плутона, ибо Леор, уже едва стол на ногах от усталости, прекратил давать даже краткие описания призраков прошлого, которых продолжала порождать его машина.
Мне пришлось запросить на сей счет Службу Информации Дворца Человека.
— Это один из современных богов науки, — сказал я Прокуратору Плутона, — на чей счет относят открытие звезд. Многие верят, что он был исторической личностью перед тем, как его стали обожествлять. Последнее произошло после мученической смерти, которой его предали религиозные консерваторы.
Теперь, когда у Леора появился именно такого рода интерес, он стал вызывать и других богов науки. Ньютона и Эйнштейна, Гиппократа и Коперника, Оппенгеймера и Фрейда. С некоторыми из них мы уже встречались прежде, приводя в наш мир реальных людей прошедших эпох, но сейчас эти люди были в совершенно иных обличьях, ибо прошли через руки мифотворцев. Они стали эмблемами своих специфических функций, символами знания и власти, и начали бродить среди нас, наперебой предлагая исцелять, учить, объяснять.
Из машины появился белобородый старик с плотной аурой. В руках у него была какая-то тонкая металлическая труба.
— Это Галилей, — пояснил Леор.
— Кто, кто? — переспросил меня Прокуратор Плутона, ибо Леор, уже едва стол на ногах от усталости, прекратил давать даже краткие описания призраков прошлого, которых продолжала порождать его машина.
Мне пришлось запросить на сей счет Службу Информации Дворца Человека.
— Это один из современных богов науки, — сказал я Прокуратору Плутона, — на чей счет относят открытие звезд. Многие верят, что он был исторической личностью перед тем, как его стали обожествлять. Последнее произошло после мученической смерти, которой его предали религиозные консерваторы.
Теперь, когда у Леора появился именно такого рода интерес, он стал вызывать и других богов науки. Ньютона и Эйнштейна, Гиппократа и Коперника, Оппенгеймера и Фрейда. С некоторыми из них мы уже встречались прежде, приводя в наш мир реальных людей прошедших эпох, но сейчас эти люди были в совершенно иных обличьях, ибо прошли через руки мифотворцев. Они стали эмблемами своих специфических функций, символами знания и власти, и начали бродить среди нас, наперебой предлагая исцелять, учить, объяснять.