Маньяк из Бержерака   ::   Сименон Жорж

Девочки росли…

Разве не предстояло им пойти по стопам матери?

Старшей было шестнадцать лет…

— Я хотела сделать из них танцовщиц! Потому что танцевать все же лучше, чем петь! Особенно за границей! Жермен стала заниматься с одним моим старым товарищем, который жил в Алжире…

— Она заболела?

— Она вам говорила об этом?.. Да, у нее всегда было слабое здоровье… Может, оттого, что слишком много ездила еще ребенком. Я ведь не хотела давать ее кормилице. Я устраивала что-то вроде колыбели между полок в купе…

Славная, в общем-то, женщина! Теперь она чувствовала себя в своей тарелке! Наверное, она даже не понимала, почему злится ее дочь. Разве Мегрэ не разговаривал с ней вежливо, предупредительно? И говорил простым, понятным языком!

Она была певицей, ездила на гастроли. У нее были любовники, затем дети. Разве все это не было в порядке вещей?

— У нее были больные легкие?

— Нет, что-то с головой… Все время жаловалась, что она у нее болит… Потом, в один прекрасный день, подхватила менингит, и ее пришлось срочно положить в больницу…

Стоп! До сих пор все шло как по маслу. Однако теперь

Жозефина Босолей дошла до какого-то предела. Она не знала, что ей говорить, и искала глазами Франсуазу.

— Мама, комиссар не имеет права тебя допрашивать! Не говори больше ничего!

Легко сказать! Она-то знала, как опасно сердить полицейских. Ей очень хотелось угодить всем сразу.

Ледюк, уже пришедший в себя, подмигивал Мегрэ, словно говоря: «Дело двигается!»

— Послушайте, мадам… Вы можете говорить или молчать… Ваше право… Но это не значит, что вас не заставят говорить в другом месте… Например, на суде…

— Но я ведь ничего не сделала!

— Вот именно! Поэтому-то мне кажется, лучше всего было бы не молчать.