Последний кольценосец   ::   Еськов Кирилл

Но начинал еще дома: у принца Фарамира (мы с ним дружны с детства) великолепная библиотека — все, разумеется, на восходных языках; что называется, не пропадать же добру... Я, собственно, затем и отправился в Мордор — напоследок пошарить по пепелищу. Набрал целую сумку книг — ее, кстати, тоже прибрали, вместе со Снотворным, эти ребята. — Тангорн кивнул в сторону скрытой во тьме двугорбой дюны, где сейчас остановился на ночлег вытропленный Цэрлэгом отряд Элоара. — Нашел среди прочего страничку превосходных стихов, совершенно мне незнакомых:

Клянусь четой и нечетой,

Клянусь мечом и правой битвой,

Клянуся утренней звездой,

Клянусь вечернею молитвой...

Не знаете, часом, что за автор?

— Это Сахеддин. Он, вообще-то говоря, не поэт, а маг и алхимик. Время от времени публикует стихи, утверждая при этом, будто бы он всего лишь переводчик текстов, созданных в иных Мирах. А стихи и в самом деле отличные, вы правы.

— Черт побери, забавная идея!.. Ведь описывать Мир можно массой способов, но истинный поэтический текст, где нельзя заменить ни единой буквы, — наверняка самый точный и экономный из них и уже в силу этого должен быть самым универсальным! Если и есть что-то общее для разных Миров, это будет поэзия — ну, если не считать музыки... Такие тексты должны существовать помимо нас, изначально вписанные в картину Сущего и Мыслимого — шумом морской раковины, болью отвергнутой любви, запахом весенней прели, — надо лишь научиться распознавать их...