Последняя башня Трои   ::   Оскотский Захар

Это означало, что мы должны были позволить нынешним подопечным, в то время кипевшим яростью и молодой силой, победить нас. Но раковая опухоль не может победить, мистер Фомин! Она может только убить организм, на котором паразитирует, и вместе с ним погибнуть сама. Или вы думаете, что, уничтожив цивилизованный миллиард и размножившись миллиардов до пятнадцати, эти люди благоденствовали бы на завоеванной ими Земле? С их-то средневековым сознанием, порождающим нетерпимость, лишающим их способности к научно-техническому прогрессу?

– Не думаю, чтобы они благоденствовали.

– Они истребили бы сами себя, мистер Фомин! Если бы мы тогда позволили им победить, ни одной из этих мумий, которые вызывают у вас такую жалость, – Беннет кивнул, указывая за стекло машины, – давным-давно не было бы в живых. Они все погибли бы молодыми, и погибли в мучениях – в междоусобных войнах, от болезней, наконец – просто от голода, потому что не смогли бы себя даже прокормить. Подумайте об этом, и вы по-другому посмотрите на комфортабельные лагерные больницы и даже на лагерные кладбища… Да, мистер Фомин, мы действительно исцелились от всепланетного рака гуманнейшим способом. Мы только остановили размножение раковых клеток. И это было наилучшим решением для всех, в том числе и для них самих.

Беннет помолчал, потом спросил:

– Вам известно понятие – конец истории? Наши философы предсказали его добрых сто лет назад, в конце двадцатого века.