JК
Мародеры :: Влодавец Леонид
Страница: 377 из 460Но тут произошло неожиданное.
Петрович, из-под которого натекла большая лужа крови, казалось, никаких хлопот не вызовет. У него даже пистолет не вынули, потому что, подергавшись немного, он уже не подавал признаков жизни.
Но Петрович был еще жив, находясь на грани между жизнью и смертью. Жизнь уже почти полностью вытекла из него вместе с кровью, но смерть еще не пришла.
Задержалась где-то. И сознание, как это ни странно, на минуту вернулось к нему.
Не было там ни страха, ни жалости к самому себе, а была только злоба и ярость на то, что так глупо попался и теперь не сдержит своего слова — замочить Хрестного. Неизвестно, каким усилием воли он сумел добраться пукой до кобуры со «стечкиным», тихо снять его с предохранителя — никто и не заметил его движений!
Затем, собрав последние силы, он выхватил оружие и нажал спуск, целясь сквозь застилавший глаза кровавый туман в единственное, что различал, — спрятанную под маской черную голову Хрестного. И все четыре пули вонзились с расстояния в пару метров точно в затылок Хрестному. Рука Петровича разжалась, и «стечкин», брякнув, выпал на дорогу.
Хлоп-хлоп-хлоп-хлоп! — несколько очередей из автоматов с глушителями прибили уже мертвого Петровича к асфальту.
Хрестный от удара пуль сперва нырнул вперед, ударившись животом о крыло «газика», а потом отшатнулся и мешком рухнул на асфальт.
Петрович, из-под которого натекла большая лужа крови, казалось, никаких хлопот не вызовет. У него даже пистолет не вынули, потому что, подергавшись немного, он уже не подавал признаков жизни.
Но Петрович был еще жив, находясь на грани между жизнью и смертью. Жизнь уже почти полностью вытекла из него вместе с кровью, но смерть еще не пришла.
Задержалась где-то. И сознание, как это ни странно, на минуту вернулось к нему.
Не было там ни страха, ни жалости к самому себе, а была только злоба и ярость на то, что так глупо попался и теперь не сдержит своего слова — замочить Хрестного. Неизвестно, каким усилием воли он сумел добраться пукой до кобуры со «стечкиным», тихо снять его с предохранителя — никто и не заметил его движений!
Затем, собрав последние силы, он выхватил оружие и нажал спуск, целясь сквозь застилавший глаза кровавый туман в единственное, что различал, — спрятанную под маской черную голову Хрестного. И все четыре пули вонзились с расстояния в пару метров точно в затылок Хрестному. Рука Петровича разжалась, и «стечкин», брякнув, выпал на дорогу.
Хлоп-хлоп-хлоп-хлоп! — несколько очередей из автоматов с глушителями прибили уже мертвого Петровича к асфальту.
Хрестный от удара пуль сперва нырнул вперед, ударившись животом о крыло «газика», а потом отшатнулся и мешком рухнул на асфальт.