Последняя дверь последнего вагона   ::   Ильин Владимир

Им не верилось, что именно в их городишке может обнаружиться главарь всемирной террористической сети.

— Ну, как подзаправился? — спросил Ромтин, когда Гульченко плюхнулся на сиденье рядом с ним.

— Ком дабитюд [Как обычно (франц.). ], — мрачно ответствовал Гульченко.

— Чего-чего? — простодушно приоткрыл рот Ром-тин, и зубочистка опасно повисла в уголке его рта, рискуя выпасть.

«Вот деревня, — подумал Гульченко. — Колхоз „Напрасный труд“. Вслух пояснил: " — В том смысле, что бывает и хуже…

— А-а. — Ромтин наконец выплюнул изжеванную зубочистку в окошко дверцы. — А че ты никогда с собой «тормозок» не берешь?

— Чего-чего? — удивился, в свою очередь, Гульченко.

— «Тормозок», — повторил смущенно Ромтин. — Ну, бутерброды всякие… У нас тут так говорят…

Гульченко мысленно закатил глаза.

— Не люблю сухомятку, — сказал он. — Ты давай, не трать время, заводи драндулет… У нас, к твоему сведению, работы сегодня больше, чем блох на бездомном псе.

— Что, Генрихович нас на детский сад кинул? — осведомился Ромтин, вращая руль. — По плану-то вроде бы мы должны были по адресам работать…

— А адреса и остаются. И не только наши кровные, но и Тормоза. В количестве целых трех голов… Как минимум часа полтора работы.

— Тормоза? Витьки? — удивился Ромтин. — А сам-то он где?

— Слег в одночасье, — пояснил Гульченко, закуривая. — Лихоманка скрутила. Не вынесла душа поэта, как говорится…

— Странно, — пробормотал Ромтин.